Читать «Мир без лица. Книга 2» онлайн - страница 21

Если школьные годы избавили меня от застенчивости, то годы бабулиного общества преподали мне урок необходимого и достаточного подхалимажа. Сколько людей неопытных и чувствительных подхалимничает не ради выгоды, а по зову сердца, в надежде, что, увидев их коленопреклоненными, кумир полюбит своих почитателей! Я, в отличие от них, точно знаю: не полюбит. Разве что отметит про себя: вот те, кто стерпит от меня изрядное количество затрещин. Есть на ком разрядиться. Зачем же падать на колени, если наградой станет затрещина — и не одна? Лучше знать, ЧТО тебе нужно и СКОЛЬКО ты можешь предложить. Благодаря наблюдению за тем, как моя мать не выгадала ни полушки, унижаясь перед свекровью, я не падаю в глазах собеседника, поскользнувшись на неловкой фразе или ситуации, ниже, чем было задумано. Я не грызу перед сном костяшки пальцев от удушающего стыда, вновь и вновь прокручивая перед мысленным взором картины своего падения и перечень возможных комментариев по этому поводу. Я опускаюсь ровно настолько, насколько считаю нужным. А потом беру свое — и сваливаю.

Хотя испытывать благодарность я тоже разучилась. Сперва мне казалось, что благодарность — выдуманное чувство. Потом мне казалось, что это у меня такое неблагодарное окружение. А потом… потом я поняла, что не узнаю благодарность, даже если споткнусь об нее. Ведь нельзя же узнать то, чего ты никогда не встречал?

Долго, очень долго я вращалась в кругу людей, точно знающих, чего они хотят. Для себя — от меня. А с возрастом все больше и больше не хватает вот этого самого… Неоправданных чувств. Бескорыстных связей. Непритязательного общения. Слишком уж целеустремленным был мой мир. Слишком выверенным и функциональным. Чтобы поддерживать все эти винтики-колесики в состоянии боевой готовности и бесперебойной вертячести, требовалась все большая и большая мощь. Я почувствовала, что не справляюсь.

Сейчас я-реальная бегу вверх по эскалатору, едущему вниз. Что бы такого предпринять для продвижения вперед? — думаю я. И мысленно пересчитываю зоны уязвимости своих врагов. Хорошо, что меня-реальную сдерживает нечто вроде морального кодекса строителя собственной жизни. А здесь? Здесь-то меня ничто не сдерживает. И даже люди-нелюди-божества, которых я ринулась защищать от Бога Разочарования, — кто они, если не куклы-бибабо, куклы-марионетки, куклы тростевые, папье-маше из живого мяса?

Вот. Вот оно — ключевое слово. Из. Живого. Мяса. Папье-маше не начинено нервными окончаниями и не увенчано мозгом, который все-все воспринимает. Если насоздавал живых марионеток — уж будь любезен дергать за ниточки со всей возможной деликатностью.

— Ну да, — угрюмо бурчу я. — Мечтала… Кто из нас по молодости-по глупости не мечтал о волшебной силе, которая дала бы тебе власть над жизнью завуча? Но я никогда не мечтала расплачиваться другими людьми за свои достижения. Никогда.

— А откуда тогда этот парень? — улыбается одним ртом блондин со странными миндалевидными глазами. — Из того, что тебе в себе не нравилось, Мирра. Из самых сокровенных глубин. Я бы даже сказал, из могильников. Ты была абсолютно права, когда закопала Видара туда, куда закопала. Но в твоей личной вселенной вы просто не могли не встретиться.