Читать «Есть ли в Церкви внешний авторитет» онлайн - страница 12

Быть может, больший параллелизм, чем это когда-либо представлялось, может быть установлен между честным "христианином и основателем библейской критики" Оригеном (III в.), подчинившим христианство неоплатоновскому мировоззрению, которое было и его собственным, и мировоззрением его современников, - и Рудольфом Бультманном, тоже честным христианином, "демифологизирующим" Новый Завет и пытающимся таким образом пойти навстречу консенсусу современного экзистенционализма. У обоих - та же цель и те же ошибки...

Заключительные замечания

Не может быть сомнений в том, что развитие церковного "авторитета" на Западе, происходившее в течение всех Средних веков и продолжавшееся в посттридентском римском католицизме, определялось благим намерением, а именно защитой абсолютного значения Церкви. Неизбежной предпосылкой всех тех, кто внес свой вклад в это развитие, - от канонистов григорианской реформы до отцов Первого Ватиканского собора - было то, что преемственность и сила Церкви могут быть гарантированы только с помощью непогрешимого авторитета. В этом развитии западного христианства сыграло большую роль господство августиновской концепции человека как по сути своей грешного и склонного к заблуждениям: установление Богом непогрешимого авторитета было, таким образом, актом Божественного милосердия к человеку, с целью предохранить его от самого себя и своих собственных заблуждений. Это хорошо понял Достоевский в легенде о Великом Инквизиторе.

Против такого понимания церковного авторитета на Западе восставали: концилиаристы XIV века, заменившие папство постоянным комитетом епископов - собором; Реформация в ее многообразных формах, простирающихся от библейского фундаментализма до пятидесятнического индивидуализма и в конце концов в наши дни секуляризма (будь он христианским или нет) и много других антицерковных движений. Возвращаясь к А.С. Хомякову, было бы интересно отметить, что он видит во всем этом западном "развитии" общий ему "скептицизм"; именно для того, чтобы бороться с сомнением, необходима защита внешнего авторитета - Папы или Библии - и, следовательно, скепсис или сомнение всегда торжествуют, когда авторитет отсутствует...

Решения Второго Ватиканского собора, восстановившие элемент "соборности" в католичестве, ввели Западное христианство в состояние кризиса. Движение по усилению римского авторитета, которое постоянно расширялось со времени раннего Средневековья до понтификата Пия XII включительно, было повернуто вспять папой Иоанном XXIII и его собором. Рядовому духовенству и очень многим верующим католикам показалось, что Церковь отказывается от своего векового авторитета. Не привыкшая к свободе католическая интеллигенция стала увлекаться разными формами модернизма, а во многих умах восторжествовал предсказанный Хомяковым скепсис и простое бунтарство.

Многие католики как бы забыли, что старый принцип оставался нерушимым в конституции "De ecclesia" [7]. Римский Первосвященник оставался окончательным и "внешним" критерием церковного единства и непогрешимости. Епископская коллегия зависела от него, а он в конечном счете не зависел от коллегии и, таким образом, оставался окончательной и единственной "гарантией" церковной истины. Современный папа Иоанн Павел II снова ссылается на "власть Петра" для восстановления поколебавшегося порядка.