Читать «Есть ли в Церкви внешний авторитет» онлайн

(Исторический релятивизм и авторитет в христианском вероучении)

"...Церковь - не авторитет, как не авторитет Бог, не авторитет Христос; ибо авторитет есть нечто для нас внешнее. Не авторитет, говорю я, а истина, и в то же время жизнь христианина, внутренняя жизнь его; ибо Бог, Христос, Церковь живут в нем жизнью более действительною, чем сердце, бьющееся в груди его, или кровь, текущая в его жилах; но живут, поколику он сам живет вселенскою жизнью любви и единства, то есть жизнью Церкви".

Это категорическое заявление, принадлежащее А.С. Хомякову, является лишь введением к его всеобъемлющим определениям коренного различия между православием, с одной стороны, и западным христианством в целом - с другой. На Западе, по мнению Хомякова, "авторитет сделался внешнею властью", и "познание религиозных истин отрешилось от религиозной жизни". Определенная церковной властью истина стала достоянием одного лишь человеческого разума, как средство "необходимое" или "полезное" для спасения. А в Реформации внешний авторитет Церкви был заменен внешним авторитетом Священного Писания. В обоих случаях, пишет Хомяков, "посылки... тождественны".

Основное достоинство этих полемических заострений в том, чтобы проиллюстрировать факт, что проблема авторитета имеет свою долгую историю, особенно в отношениях между Востоком и Западом, и что она включает в себя не только вопрос о том, чему или кому принадлежит авторитет, но также и определение самого понятия "авторитет" в делах, касающихся христианской веры. Мы постараемся все время иметь этот основной вопрос в виду при рассмотрении проблемы авторитета в этой статье.

I. Авторитет Божественного откровения

Абсолютная власть Бога над всей тварью - одна из основных идей Ветхого Завета; откровение Его воли само по себе является выражением Его милосердия и может приниматься только со "страхом и трепетом". Так, Завет на Синае понимается исключительно как Божественная инициатива, и Израилю постоянно напоминается пророками о праве Яхве ставить Свои условия. В самом деле, одной из главных тем пророческой проповеди является стремление рассеять то мнение, что у Бога есть хоть какая-нибудь нужда в Израиле и что Завет между Яхве и избранным народом имеет какое-либо сходство с соглашением между равноправными сторонами. Это понимание Завета в смысле одностороннего Божьего дара нашло свое выражение в использовании семьюдесятью толковниками греческого diatheke (завет или завещание) для перевода с еврейского b'rith вместо такого слова, как syntheke, которое истолковывало бы Завет как двухсторонний договор. Именно этим, односторонним, повиновением заповедям Божиим Израиль исполнит условия соглашения и затем получит Божью защиту и руководство:

"Господу сказал ты ныне, что Он будет твоим Богом и что ты будешь ходить путями Его и хранить постановления Его, и заповеди Его, и законы Его, и слушать гласа Его. И Господь обещал тебе ныне, что ты будешь собственным Его народом, как Он говорил тебе, если ты будешь хранить все заповеди Его" (Втор.26:17-18)

Ветхозаветная идея Завета отражает и самую границу авторитета Божия - внешней власти, часто выражавшейся в антропоморфических категориях монархии, абсолютной и внушающей страх. И мы знаем, что апостол Павел именно с этой идеи начинает разъяснять в Послании к Римлянам содержание христианской проповеди: