Читать «Тартюф» онлайн - страница 14
Жан-Батист Мольер
Мне, право, совестно такую слышать речь.
Чтоб ваше нежное здоровье оберечь,
Готов я своему нанесть ущерб здоровью.
Так христианскою не ведено любовью,
И перед вами я в весьма большом долгу.
Для вас я сделал бы и больше, чем могу.
Мне с вами кой о чем поговорить бы надо.
Никто не слышит нас, и этому я рада.
Я этим восхищен, и с вами сладко мне,
Сударыня, вот так побыть наедине.
Об этом я давно молил с тоскою жгучей,
И небо, наконец, мне посылает случай.
Хотела я вопрос задать вам небольшой,
Но отвечайте мне с открытою душой.
Дамис, чтобы слышать разговор, приотворяет дверь комнатки, где он спрятался, но сам не показывается.
Я сам всегда мечтало счастии высоком – —
Все сердце целиком явить пред вашим оком,
Сказать, что если я и сетовал о том,
Что прелесть ваших чар всех манит в этот дом,
То был руководим отнюдь не неприязнью,
А только рвением и набожной боязнью,
Порывом…
В этом я уверена была:
Вас о моей душе забота увлекла.
О да, сударыня, и для ее спасенья…
Ой-ой, не жмите так!
Ах, то избыток рвенья,
И если сделал я вам больно хоть слегка,
То я готов сейчас…
Но где у вас рука?
Я бархат пробую, какой он обработки.
Ах, нет, пожалуйста, я не терплю щекотки.
Эльмира отстраняет свое кресло; Тартюф пододвигается к ней.
Что за прелестные, ей-богу, кружева!
Какого в наши дни достигли мастерства.
Мы, кажется, во всем доходим до предела.
Вы правы. Но нельзя ль вернуться к сути дела?
Я слышала, мой муж замыслил новый брак
И прочит дочь за вас. Скажите, это так?
Об этом речь была; но, должен вам признаться,
Совсем не к этому мои мечты стремятся:
Иные прелести мой привлекают взгляд
И вожделенное блаженство мне сулят.
Конечно, вас ничто не обольстит земное.
Нет, сердце у меня в груди не ледяное.
Я думала, свой взор вы к небу возвели
И вам неведомы желания земли.
Любовь, влекущая наш дух к красотам вечным.
Не гасит в нас любви к красотам быстротечным;
Легко умилены и очи и сердца
Пред совершенными созданьями творца:
Ведь то его лучи сияют в вам подобных.
Но в вас он сочетал всю прелесть чар беззлобных;
Он вашему лицу дал яркость красоты,
Смущающую взор, влекущую мечты,
И я не в силах зреть ваш облик совершенный,
Не восхищаясь в нем зиждителем вселенной,
И пламенной любви не повторять слова
Пред самым редкостным подобьем божества.
Сперва боялся я, что этот пламень томный – —
Быть может, духа тьмы подарок вероломный,
И даже вас бежать я замышлял в тиши,
Дабы не жертвовать спасением души;
Но понял, наконец, о сладостное диво,
Что в этой страсти нет греховного порыва,
Что целомудрия не осквернит она,
И сердце с той поры вам посвятил сполна.
Я очень дерзостен, сударыня, я знаю,
Когда я говорю, что сердце вам вручаю,
Но мне надеждою лишь ваша доброта:
Убогих сил моих мне явственна тщета;
Вы для меня – покой, отрада, упованье,
Вы можете мне дать блаженство и страданье,
И всю мою судьбу решает ваш ответ:
Я счастлив, если «да», несчастлив, если "нет".
