Читать «Церковь и мир» онлайн

Церковь судит мир

Изложенное нами святоотеческое учение об образе Божием и кожаных ризах предлагает не только православное видение человека, но и основу для богословия, способного оказать реальную помощь миру. Отношение такого богословия к миру - одновременно строго критично и вполне положительно.

Православное богословие призвано в первую очередь показать несостоятельность автономности на любом уровне во всех ее проявлениях, произнося ей самый решительный приговор. Изучая антропологический аспект падения, мы видели, что именно в автономности лежит корень и содержание греха: она лжет против истины о человеке, уродует его и низводит до животного существования. Ее вред еще усугубляется, когда одетый в "кожаные ризы" человек и их начинает использовать автономно. Тогда "кожаные ризы" выступают исключительно в своем негативном аспекте, действуют как воля плоти и неизбежно, по Апостолу Павлу, ведут к смерти. Для нас сегодня это означает, что, коль скоро мы делаем автономными законодательство, политику, технический прогресс, секс и т.п., мы рискуем этим привести человечество к полному самоуничтожению на нравственном, социальном и даже биологическом уровнях. Христианское богословие обязано показать это убедительно и ясно, ибо поистине мы живем в последнее время.

Но для этого богословие должно восстановить свое подлинное новозаветное и святоотеческое звучание. Никто не услышит богословие, если оно будет преподносить грех как непослушание каким-то внешним установкам, или, того хуже, как неподчинение общепринятым социальным или политическим нормам.

Еще большая проблема создана серьезным искажением богословской трактовки человека, особенно на Западе. Это привело к болезненным последствиям. Учение о том, что первозданная природа Адама вполне сводима к его биологическому строению, к которому извне добавлена благодать как сверхъестественный Божий дар, не раз заводило вполне серьезные поиски правды о человеке в тупик отрицания бытия Божия (учитывая, конечно, более общий контекст этих исканий и влияние многих других факторов) [1].

Не менее печальны производные Августиновской аксиомы "если б человек не пал, Бог бы не воплотился" [2]. Христос, а соответственно, и христианская жизнь, и Церковь с ее таинствами, заключены Августином в границы, очерченные грехом. При таком понимании Христос мыслится не столько как Творец и Глава всяческих, Альфа и Омега по Писанию, сколько как только Искупитель от греха. Христианская жизнь перестает быть стремлением к своему изначальному назначению - единению с Богом, динамичным преображением благодатью человека и всего мира, а вырождается в простое избегание греха. Таинства теряют свое подлинное значение присутствия "здесь и теперь" Царства Божия и понимаются исключительно как "религиозный долг" и "средство" получения благодати. Так же воспринимаются вера и добродетель. Ложные границы душат втиснутое в них содержание. Церковь забывает свою онтологическую связь с миром. И мир, видя, что в ней не находят понимания и добрые его стороны, чувствует отчуждение и - отходит прочь.