Читать «Дон Жуан. Жизнь и смерть дона Мигеля из Маньяры» онлайн - страница 190
Иозеф Томан
Город поражен. Как небрежно одет он. Как запущен. И в таком виде осмеливается приблизиться к гробу…
Смотрите! Смерть жены его не тронула. Он не горюет. Он холоден и равнодушен. Позор, позор, всеобщее презрение!
Не обращая внимания на собравшихся, Мигель садится у открытого гроба, не отвечает на тихие слова соболезнований — сидит неподвижно, глядит в лицо Хироламы.
Прощающиеся выходят на цыпочках, возмущенные.
Ночь. Все давно утонуло во сне, а Мигель целует мертвую в уста и заклинает ее: встань, оживи!
И страстно взывает к богу: воскреси!
Судорожные рыдания разносятся по дворцу и достигают улицы.
Отчаявшийся, бьется головой оземь и молит, рыдает, зовет, проклинает и стонет…
Мертвая молчит. Не отвечает бог.
И сердце Мигеля превращается в камень. Он снова садится и бодрствует у гроба.
Из состояния оцепенения и безразличия его вырвал предрассветный петушиный крик.
Тогда он осознал, что сегодня Хироламу опустят в землю.
Нет, нет! Он не отдаст ее! Она останется с ним!
Взяв клятву молчания с нескольких слуг, Мигель приказал немедленно положить гроб с телом в крытую повозку. Сам же сел на коня и с рассветом, в сопровождении повозки и слуг, выехал из города через Хересские ворота.
Он везет мертвую Хироламу в горный край Ронду, другое название которого — Снежная пустыня.
Повозка, закрытая со всех сторон серой материей, грохочет по дороге к Ронде; к вечеру въехали в деревню Морена.
Крестьяне, с фонарями в руках, с любопытством окружили повозку.
— Гроб везете?
— Да ну? С покойником?
— Нет, — как во сне, отвечает Мигель. — Она не умерла. Она живая.
Крестьяне в страхе отшатываются, осенив себя крестом.
После короткого отдыха двинулись дальше, и на другой день после полудня заехали в самую глубь скалистой Ронды. Медленно, тяжело, шаг за шагом, движется небольшой караван.
Остановились на полянке в сосновой роще.
Люди Мигеля ушли за провизией, он остался один у гроба. Снял крышку, сел. И сидел так, и час проходил за часом, и он уснул наконец.
Очнувшись уже под вечер, увидел над собой коленопреклоненного старца — сама нищета, казалось, струилась с его лохмотьев, как дождевая вода из водосточных труб, зато лицо его — воплощение умиротворенности.
Видя, что Мигель просыпается, старик встал, поклонился мертвой, поклонился живому и близко вгляделся в черты Хироламы.
— Это даже не человеческое лицо, — вслух подумал он. — Человеческие лица не бывают так прекрасны. Такое лицо смягчило бы господа бога, как бы разгневан он ни был. Куда вы везете ее?
— В горы, — кратко ответил Мигель.
— Да, это хорошо, — понимающе кивнул старик. — Похороните ее в скалах… Ей там будет покойнее, чем на городском кладбище. Птицы будут петь над нею, и это ее порадует.
— Я не хочу хоронить ее.
Старик поднял на Мигеля мирный взор.
— Это нехорошо. У вас нет такого права, сеньор. Божья воля — чтобы мертвому дали покой.