Читать «Дон Жуан. Жизнь и смерть дона Мигеля из Маньяры» онлайн - страница 177
Иозеф Томан
День свадьбы.
На пологом холме над городом пасутся овцы. Пастухи ушли поглазеть на свадьбу.
Пес, верный сторож овец, беспокойно обегает стадо, чует в воздухе что-то недоброе.
На вершине холма, словно вырвавшись из-под земли, выросли два дымных столба, белый и черный.
Постепенно они уплотнились, обрели форму фигур. Черный похож на дьявола, белый же — вида ангельского.
Бок о бок стали спускаться эти фигуры по склону.
Пес задрожал всем телом, завыл жалобно. Овцы разбежались.
А над холмом остановилась круглая туча и торчит на светлом и ясном небе, как некое знамение. Весь край сверкает на солнце — только холм прикрывает тень тучи.
Фигуры уселись на камни, устремили взоры на город.
— Грешник женится, — угрюмо промолвил белый.
— Святая замуж идет, — насмешливо подхватил черный.
— Только не почернела бы она от его грехов.
— Ваши слова, — с иронией возразил черный, — окрашены в семь цветов, словно василиск, но вкупе они не дают никакого цвета.
— Падшие ангелы, — парирует белый, — кормятся душами людей да насмешками.
— Обоим нам жарко, хоть мы и в тени, не так ли?
— Страх? — предположил белый.
— Это слово мне неизвестно. Любопытно — что будет дальше.
— Я знаю, что будет, — спокойно произносит белый.
— Ну-ка, всеведущий?
— Она обратит его к богу, — произносит уверенно белый.
Черный поморгал туманными очами, но в глухом его голосе слышна насмешка:
— Вы не знаете его. Не знаете нас!
И оба замолчали.
Перед собором густая толпа, люди всех сословий. Над ними гудят дважды двенадцать соборных колоколов, с их гудением смешиваются свадебные песни андалузских девушек:
Ворота Прощения заливает солнце, город горит желтизною зноя, только над холмом стоит туча, как знамение небесное.
Хрупкие девичьи голоса дрожат в полуденном зное, как дрожит в воздухе марево. Потом вступают мужчины:
Но вот архиепископ воздевает руку, благословляя новобрачных большим крестом.
В то же мгновение поднялись те фигуры на холме и смерили друг друга враждебным взглядом.
— Я знаю, о чем вы думаете, — взволнованно говорит белый. — Я вижу все ваши черные упования. Но будь я человеком, я не дал бы за них и мараведи.
— Будь я человеком, — гневно отвечает черный, — я уложил бы вас на месте.
— Грубостью маскируете свой страх. На вас плохо действует крестное знамение и запах ладана. Вы чувствуете, что напрасно противиться милости божией, которая снизошла на них обоих через таинство брака.
— Вы близоруки, — возразил черный, окутываясь, словно плащом, дымным облаком. — Не успеет луна наполниться дважды, как я стану богаче не на одну, а на две человеческие души.