Читать «Понурый Балтия-джаз» онлайн - страница 232

- Покажи! - крикнул "приятель".

- Лезь, - ответил Рум, подставляя грудь.

Москвичи выдвинулись вперед.

- Разрешаю, - тихо донесся голос Шлайна. Бог его знает, что он теперь подумал про меня!

Ветер трепал розовую полоску чека в волосатой руке "приятеля".

- Прошу разрешения воспользоваться радио, - сказал он.

Голос Шлайна:

- Разрешаю.

- Плот-три, плот-три, - сказал "приятель" в пластмассовое полено рации, вытянутое из-под пальто. Рация заверещала:

- Плот-три... Прием!

- Запроси плот-два. Запроси плот-два. Пусть откроют любую картонку с черепахой, проверят и скажут, что там. Как понял? Прием!

- Сейчас...

Видимо, мост дальней связи с подводной лодкой Бургера обеспечивали ребята с "Рено", и лестница, прикрепленная к кузову, выполняла роль антенного усилителя.

"Приятель" всматривался в чек. В документе я был уверен. Сам готовил.

- Я - гарантия, моя жизнь гарантия, - твердо сказал Рум. Он вытянул руки в наручниках и вырвал чек. Так и стоял с протянутыми руками, в которых, словно флажок, трепыхалась на ветру розоватая полоска бумаги. "Приятель" осторожно, двумя пальцами, вытянул чек у Рума и аккуратно спрятал в карман кремового пальто.

- Плот-один, плот-один, - сказали из "Рено". - Без разрешения хозяина не могут открывать картонки. Что ответить? Прием!

- Где я сейчас найду хозяина?! Скажи, надо смотреть или всем смерть!

Я тихо помолился. Перевел прицел. Генерал Бахметьев натянуто улыбался, выслушивая какие-то объяснения Шлайна.

- Плот-один! Плот-два говорит, в картонках рубли... Прием...

- Плот-три! Конец связи...

"Приятель" вбил антенну в рацию, сунул её в пальто.

Я положил лицо в холодные прошлогодние листья.

А когда поднял голову, генерал Бахметьев, Ефим Шлайн и двое москвичей быстро шли обратно, в мою сторону. Рум и принимавшие его бегом убирались за поворот на мысу. Парочка из "Экзобанка" уходила следом. Резиновые катера исчезли.

Пришлось приспустить ствол "Галил", чтобы навести его в лоб Шлайну.

Группа приблизилась почти на сто метров. Поколебавшись, я пересадил паука прицельной сетки на грудь Ефима.

Четверо возвращаются - Шлайн, генерал Бахметьев и двое москвичей.

Внизу, под холмом, - бородатый очкарик. Сидящие в наручниках Вячеслав Вячеславович и лефортовский сиделец. Эти трое - не в счет.

Ключи от "Опеля" в моем кармане.

И хотя бежать я не смогу, тихо поплетусь, никто пальцем не пошевелит, чтобы меня задержать. Мне дадут добрести по песчаной косе до машины. Бородатый с ватными ногами позволит. Он просчитывал этот вариант, определенно. Еще вчера, за этим и приезжал меня рассматривать. А когда на пароме уставился в открытую и кивнул, он уже уверился, что так все именно и кончится.

Ефим поднял глаза и смотрел в мою сторону, прямо в прицел, хотя видеть меня, конечно, не мог. Он знал, сколько денег принесет мне этот выстрел. Миллион двести пятьдесят тысяч швейцарских франков, которые с депозита в "Экзобанке" уже переведены на мой цюрихский счет распоряжением Вячеслава Вячеславовича. За обещанную ему Шлайном пощаду. По нашему с Ефимом личному сговору. Рум унес подделанный чек.