Читать «Дневник (1887-1910)» онлайн - страница 140
Жюль Ренар
Значит, по-ихнему, он виноват?
Ну, ладно! В музыке я ценю лишь тот мотив, который похож на мотив.
Здесь особая публика: богатые дамы, которые ходят только сюда или в оперу.
Прекрасные декорации.
- Это просто неразумно со стороны администрации делать хорошие декорации к пьесе, которая заведомо не будет иметь успеха, - говорит Гитри.
И он громко вздыхает от скуки, но вздохи замирают у него на губах.
Метерлинк вполне прав, что подсмеивается над этим марионеточным искусством.
* - Сегодня утром, - говорит Капюс, - я прочитал две страницы Флобера. Он не так уж хорошо писал.
- Я это знаю, - говорю я, - Флобер неестествен. Он не прирожденный писатель, как Вольтер, Ренан, госпожа де Севинье. Его стиль всегда немного стиль школьного сочинения. Он его фабрикует на месте, подчас неудачно. Его стиль - живопись, подчас мазня.
23 мая. Мозг. Человек носит свои корни в голове.
24 мая. Жизнь коротка, но все-таки успеваешь поскучать.
26 мая. Животные заставляют меня стыдиться моих шуточек о животных.
30 мая. ...Поль Адан пишет каждый день с семи до часу. Садится за стол и пишет двести - триста строк, "чтобы возместить расходы по дому". Насколько выше человек, который воздерживается от подобной работы, и остается в бедняках.
* - Если не знаешь греческого языка, - говорит Тайад, - надо читать греков в латинских переводах.
- Правильно, - подтверждает Капюс, - но тут возникает второе препятствие - надо знать латынь.
* Болезни приучают к смерти. Дайте хорошенькую мигрень, и я покончу с собой.
* Дама, у которой в услужении находился негр, родила черного ребенка.
- Если он не переменит цвет, - заявил муж, - я выставлю кое-кого за дверь.
1 июня. Они стали жить спокойнее с тех пор, как купили себе место на кладбище. Теперь они знают, что делать на следующий день после похорон.
* Сила воли неподалеку: она рядом, за дверью. Но заставить ее войти невозможно.
* Мою леность почти так же интересно наблюдать, как мой труд.
3 июня. Вчера утром я не любил Шекспира. Вчера вечером последнее действие "Венецианского купца" перевернуло во мне фунт сердца. Кончиком мизинца утираю уголок глаза. Неужели теперь придется любить Шекспира?
4 июня. Его отец и мать работают привратниками по ту сторону площади Республики, у пуговичного фабриканта. Их каморка просто черная яма. Ложась спать, они влезают на полати по лестнице, которую тут же убирают, не из осторожности, а потому, что она им мешает; полати разделены на две части: в одной спят родители, в другой - четверо детей.
И воздух проникает в окошко, которое имеется в каморке.
Они надеются, прикопив денег, вернуться в Шитри, но к пятидесяти годам они умрут.
9 июня. Люблю читать лишь те книги, которые принадлежат мне: например, книгу жизни.
10 июня. Красивая застенчивая женщина спасается тем, что держится так, будто она башня без окон и дверей.
* Как мало книг ни пишешь, люди твердят, что не могут все осилить.
12 июня. Книге вдруг становится дурно, и она валится с полки.
14 июня. Опера. Идет "Валькирия". Скука, картон, бессмыслица бенгальских огней: 14 июля в нашем Шомо. Ни одной минуты эмоций, подлинной красоты. Разве что меня позабавила скачка во время грозы, вроде катания с американских гор. Вот бы еще несколько таких сцен.