Читать «Oбнажись для убийства» онлайн - страница 87

— Не возражаете, если я займу этот свободный стул ненадолго?

— Да, да, — ответил юнец, — тащите его, куда вам угодно.

Его взгляд прилип к Хуаните, на меня он даже не покосился, кажется, до него не дошел смысл моих слов.

— Я хочу присесть здесь, за вашим столиком.

— Валяйте, валяйте. Ого! Нет, вы только посмотрите! Вот это да!

Наконец я уселся и заказал порцию бурбона с водой для себя и порцию для рыжего. После этого попытался сосредоточить свой взор на Хуаните.

Доложу вам, что сосредоточить взор на этой крошке — хитрая задача. Она дергалась назад, вперед, справа налево, вверх, вниз — все одновременно.

При этом еще ухитрялась петь. Карлос не рассказал и половины всей правды.

Хуанита являла собой сексуальный тайфун. Ее длинные черные локоны развевались во все стороны, из полных губ на смуглом чувственном лице раздавались стоны — это были слова песенки на каком-то непонятном языке. Правда, с ее манерой пения она вполне могла распевать и по-английски, текст все равно звучал бы как иностранный.

Она выглядела так, словно хорошо сложенную женщину ростом пять футов десять дюймов слегка сжали сверху до пяти футов семи дюймов, при этом все лишнее выпятилось наружу и переполняло самые интересные места. Неистовое вращение певицы заставляло эти переполненные места трепетать по-особому. Оркестранты время от времени помогали своим инструментам хлопками, выкриками, свистом и топотом. Свистела, аплодировала и топала также значительная часть зрителей.

Хуанита бешено носилась по сцене, волоча за собой микрофон. При этом казалось, что ее груди живут самостоятельной жизнью и, того гляди, взлетят, словно какаду. Она небрежно носила неизвестно как державшийся прозрачный, будто паутинка, бюстгальтер (наверное, он был сплетен из тончайших рояльных струн) и алую с разрезом спереди и доходящую до пола сзади юбку. К попке, которая, казалось, при движении захлестывалась вперед, был прицеплен веник из страусовых перьев — красных, фиолетовых, желтых, черных и белых, которые сейчас выглядели как слегка размытая радуга. Картину дополняли черные туфли-лодочки на очень высоком каблуке. Все остальное было Хуанитой как таковой. Она захватила край алой юбки, сдернула ее с бедер и продолжала танец, оставаясь лишь в бюстгальтере, туфлях и с каким-то серым клочком впереди, прозрачностью своей похожим на легкое облачко сигаретного дыма.

Раздался последний аккорд, и музыка смолкла. Хуанита остановилась.

Первое мгновение было слышно лишь клацанье зубов, затем зал взорвался воплями, аплодисментами, свистом и неистовым топотом.

Дикари, подумал я, деревенщина. Мои ладони начали гореть, и я перестал аплодировать. Парень за моим столом без устали твердил: «Вот это да! Вот это да!» Я посмотрел через зал — интересно, что делают мои друзья.

Они ничего не делали. Их там просто не было.

Не было двоих. Бэби сидела за столом в полном одиночестве.

Я инстинктивно нырнул под стол, полагая, что в эту секунду они заносят сзади над моей башкой металлические прутья, медные кастеты, стулья или нечто подобное. Однако ничего не произошло. Заметив поблизости официанта, я подозвал его и спросил, куда делись два человека со столика напротив. Он сказал, что они покинули клуб еще до того, как кончился танец Хуаниты. Казалось, официант был безмерно этим удивлен.