Читать «Пионеры на море» онлайн - страница 38

Детство — шпандырь отца-сапожника, потом царская казарма, Февраль, Октябрь, гражданская война, фронты.

В то время получил комиссар Гуливан короткое извещение, что мать, отца и сестру зарезали басмачи.

Остался Гуливан один, как дуб на проселочной дороге. Все у комиссара в революции и в море. Красный орден за отвагу на дне чемодана. Вот он и весь комиссар «Коминтерна».

Гришка с Мишкой хотя и не боялись его, но часто чувствовали упорный взгляд на себе и, оборачиваясь, видели удаляющуюся сутулую спину. Не знали, что нужно было от них хмурому комиссару, и сторонились его.

Однажды вахтенный прибежал в камбуз и крикнул:

— Хлопчата! Айда к комиссару в каюту!

Гришка, снимая фартук, проговорил, напуская на себя храбрость:

— Ну, что ж? Пойдем и к комиссару. Верно, дядя Остап?

Кок покосился на Гришку:

— М-да. Раз начальство кличет, — надо идти. Только вот зачем комиссар вас зовет?

Мишка вскинул на кока глаза:

— Вы про что это, дядя Остап?

Кок ничего не ответил. Комиссара в каюте не оказалось, но то, что в ней увидели ребята, прогнало зародившуюся было боязнь.

Гришка почесал в затылке и процедил сквозь зубы:

— Эхма! А еще комиссар живет! Хуже, чем в кухмистерской. Не каюта, а что-нибудь особенное!

Каюта комиссара в самом деле была не в порядке: койка не оправлена, коробка с зубным порошком почему-то стояла рядом с гуталином, на столике валялись окурки. В углу каюты горой в беспорядке свалены книги, они же лежали под кроватью, на стульях и на кровати.

— Свисти, Мишка, всех наверх! Требуется полный аврал. И приведение общего порядка…

Скоро в каюте комиссара кипела работа. Гришка собирал книги, крыл сплеча комиссара обидными прозвищами. Мишка, ворочаясь под кроватью, высовывал оттуда голову:

— Гриш… а под койкой у комиссара целая библиотека.

Гришка опять сравнивал комиссара с чем-то совсем для него не подходящим и, ворча, лазил под кровать. Из-под кровати летели туфли, носки, галстук, книги, и высовывались две пары болтающихся ног, слышалась ворчня Гришки и Мишкин задорный смех. Раздосадованный вконец Гришка громко пожаловался:

— Эх, старый дельфин! Апчхи! Я бы такому комиссару за такую каюту десять нарядов без очереди, и на камбуз картошку чистить, с разжалованием в строевые.

— Погодите стращать! Сначала из-под кровати вылезайте, говорить будем…

Две пары ног разом перестали болтаться и дрыгать. Ворчня и чиханье под кроватью прекратились.

— Ну, вылезай, вылезай, a то за ноги вытащу!..

Ноги неуверенно зашевелились. Из-под кровати показались сначала запыленные спины приятелей, потом их виноватые лица.

В дверях стоял комиссар Гуливан и весело улыбался. Буква П на его лице потеряла палочки.

— Товарищ комиссар… я… мы… вообще… конечно…

— Ладно, ладно уж! Наказание справедливое, никак не могу я, ребятки, порядок навести, редко в каюте спать приходилось. Садитесь-ка, поговорим!

Ребята тихонько уселись на кончик кресла и, положив руки на колени, насторожились. Комиссар порылся в ящике, достал письмо, сел на подушку, покосился на двух приумолкших и начал читать:

«Нам сообщили в Штабе морских сил республики, что на „Коминтерне“ находятся двое наших мальчиков. Прошу вместе с отцом Григория Чернова принять необходимые меры и помочь возвращению детей в СССР. Если возможно, сделайте это через наши торгпредства в Италии, куда мы сообщили и послали необходимые средства. Мы вполне уверены, что наши ребята находятся в надежных руках, и заранее благодарим за заботы о них, но думаем, что они, кроме помехи, ничего принести не могут».