Читать «Катастрофа или гибель Атлантиды» онлайн - страница 84

Поэт номер один вылетал каждый вечер, предоставив Касс несколько часов свободы, чтобы думать об Уэшеми.

Обычно Лон возвращался уже на рассвете.

Когда он входил в комнату, Касс делала вид, что спит. Лон шуршал одеждой, тихонько выходил к бассейну. Возвращался, делал вид, что верит ее сну. Даже передвигался вокруг на цыпочках, чтоб не разбудить.

Поэт номер один тихо ложился рядом на ложе, отворачивался и начинал вздыхать. Вздыхал он горестно, вкладывая во вздохи смешанную с усталостью обиду. Иногда вздохи Лона затягивались так, что становились уже больше похожими на стоны.

Касс открывала глаза, лежала молча, прислушивалась… Лон, ко всему прочему, в последнее время, в тумане этого своего состояния перехода от яви ко сну, много разговаривал. Он жаловался ей на жизнь, стыдил Рамтея за все, что происходило в Посейдонисе, угрожал восставшим кентаврам. В конце концов, поэт засыпал. Иногда просто замолкал, прерывая свое бормотание на полузвуке.

Касс смотрела на него. Иногда проводила рукой по его лицу, локонам: у нее даже выработалось своеобразное движение, быстрое, легкое, словно рука стремилась к нему украдкой, независимо от ее собственного настроения или желания. Это движение уже не будило его: спал Лон крепко и беззаботно. Все беды покидали его во сне.

Касс заснуть не могла вовсе. Чаще всего в эти часы она разрешала себе поплакать. Стараясь не всхлипнуть, не разбудить Лона. Кусала губы, переворачивалась на спину, отворачивалась, делала глубокий вдох, а затем неслышный, прерывистый, в несколько ступеней выдох. Слезы беззвучно скатывались за уши, переползали на шею, сначала скапливались где-то под затылком, а потом уплывали, теряясь в волосах и подушках.

Касс не вставала, пока не просыпался Лон. А стоило ему проснуться, она мгновенно выскальзывала из постели. Оба, не глядя друг на друга, убивали остаток дня. И оба делали вид, что все в порядке, что все идет правильно и нормально.

Вставали, собирались, умывались, шли в зал, где в любое время суток были накрыты для желающих столы с едой и напитка.

До вечера слонялись по дворцу Зева, болтали, узнавали, обсуждали новости, старались, по возможности, не оставаться один на один.

Это продолжалось вечность.

На сей раз, вернувшись из ночной вылазки, Лон не выдержал.

Он улегся рядом, но не отвернулся, а положил руку ей на шею.

Касс не шла навстречу, но и не протестовала. Лон начал целовать ее. Сначала лоб, глаза, губы. Потом шею и грудь. Руки Лона постепенно теплели.

Касс напряглась. Тело, почти не сопротивляясь, поддавалось наплыву. Ее собственное тело взбунтовалось против нее. У тела были свои желания: оно не могло больше ждать фантазии по имени Уэшеми.

Касс устала сопротивляться. Не Лону — сама себе.

Может быть, придумалась любовь. Иллюзорная, безнадежная.

Всем существом Касс ощущала свою раздвоенность.

Тело приняло решение. Теперь оно наотрез отмахнулось от разума, упрямо желая одного: своего наслаждения.