Читать «Евангелие от Ивана» онлайн - страница 175
Александр Андреевич Ольшанский
Тут Иван Петрович сканировал мысль начальника: «Хорьков может в общей камере и потасовку устроить. С летальным исходом для задержанного».
— Да какой он поэт? Он — мошенник.
— Это ты со слов Варвары баешь. А она дама с фантазией. Разгружусь — позвоню. Свободен.
Иван Петрович не сомневался: Семиволос готов сам
А капитан Хорьков стал названивать Дарье Чертковой. Ее на работе не было, домашний телефон тоже не отвечал.
Иван Петрович в течение многих недель запрещал себе даже думать о ней, а тут вдруг захотелось узнать, а что же стало с любительницей так называемого пирсинга, точнее — бесовских брильянтов в пупке?
Пошло «кино». Она — в библиотеке, она — на панели, она — с тремя чертями, теми самыми, в черных шляпах, с упоением занимается групповым сексом…
Иван Где-то задержал свое внимание на сцене посещения психиатра господина Тетеревятникова. Было не совсем прилично поглядывать за дамой, пусть даже и бесовкой, когда она откровенничала с врачом. Но Иван Петрович извинил себя на том основании, что его нынешнее искусство тоже, судя по всему, требует жертв.
— Понимаете, доктор, меня с некоторых пор преследуют приступы сильнейшего стыда. На работе стыжусь клиентов. В общественном транспорте вдруг начинаю краснеть. Не только заливаюсь краской, но и стесняюсь как барышня времен Тургенева, — рассказывала она психиатру, и лицо ее при этом пылало ярким румянцем.
— Позвольте спросить, а кто ваши клиенты?
— Читатели библиотеки.
— А точнее?
— Не без этого, дорогой доктор. Подрабатываю и на любовном фронте.
— Вот и я подумал: такая фактура и прозябает в книжной пыли?
— Вы не только психиатр, но и психоаналитик! Так как же мне преодолеть стыдливость и застенчивость?
— Должно быть, вы недавно весьма согрешили. Пойдите в церковь на исповедь. Может, и поможет. Но если разобраться, это вам сильно мешает?
— Но я же краснею на каждом шагу, извините, как дура.
— Позвольте категорически не согласиться. Дарья, Дарья… — господин психиатр искал глазами отчество пациентки в ее истории болезни.
— Люциферовна, — подсказала она.
— Необычное отчество. Вы из лютеран? — ляпнул господин психиатр.
— Ага, — насмешливо ответила дама.
— Так вот, Дарья Люциферовна, позвольте не согласиться с вами. Стыдливость и застенчивость, алый румянец, который то и дело вспыхивает на ваших щечках, придает вам изумительный шарм. Тут не лечиться надо, а бояться, чтобы это не пропало! — с неожиданной резвостью и игривостью воскликнул господин психиатр и решительно встал. — Вы не против, если мы закроемся на ключ? Не стану же я с вас брать деньги!
— Да, офицеры, в том числе и запаса, с дам денег не берут, — заметила язвительно Дарья Люциферовна и поинтересовалась, ей можно уже раздеваться?
— Не можно, а нужно, мадам. До чулков. Я люблю в чулках. Но терпеть не могу колготок.