Читать «Блудницы Вавилона (Whores of Babylon)» онлайн - страница 19

Был ли Алекс сумасшедшим? Возможно. Ведь для того чтобы стать вавилонянином, надо быть немного шизиком.

– Давай возьмем еще по пиву, – предложил он. – Расслабимся. Или попробуем вина?

– Вот дерьмо, – заметила Дебора, не уточнив, что именно имеет в виду.

Позднее они устроились нa постоялом дворе, занимавшем ветхое трехэтажное строение между улицей Сина и улицей Мардука, неподалеку от греческого театра.

Постоялый двор назывался «Меж двух шкурок». С одной стороны от него находились кожевенная и суконная мастерские, где поступавшую из прядильни ткань чистили и уплотняли в растворе щелочной золы, полученной при сгорании тростника, и где свиные шкуры вымачивали в корытах с квасцами и дубильными орешками, смягчали навозом и дубили маслом. С другой стороны располагалось заведение со стриптизом. Там шкура и здесь шкура, только качество разное. Так объяснил, провожая гостей наверх, улыбающийся слуга.

Алексу комната досталась маленькая и обшарпанная, с окном, выходящим во двор, по которому бесцельно слонялся квартет ишаков. Листья одинокой финиковой пальмы затеняли часть крыши. Окно закрывала плетенная из тростника штора. Слуга пояснил, что соломенный тюфяк можно при желании перетащить на крышу, чтобы спать под звездами. Многие постояльцы, добавил он, так и делают, предпочитая ночную прохладу духоте комнаты. Помимо тюфяка, в распоряжении Алекса оказался деревянный сундук без замка, ночной горшок – уборная помешалась внизу и представляла собой невысокий помост над ямой, дополненный такой роскошью, как битумное сиденье – и несколько лампад с кунжутным маслом. Лампады имели форму башмака с торчащим из глазка фитилем. В чаше из грубо выдолбленного камня лежала пригоршня серных спичек.

Общие комнаты размещались внизу, за плетеными дверьми, тогда как двери в жилых комнатах были из дерева. Оставшись один, Алекс первым делом достал из-под туники добрый греческий нож и, поковырявшись, вытащил из грязной стены кирпич. Расчистив дыру, он положил в нее аккуратно перевязанный сверток с картриджем, вставил на место кирпич, подмел в кучку мусор, помочился в горшок, а потом, окунув в теплую мочу тряпку, приготовил что-то вроде раствора и замазал щели. Гордый собственной изобретательностью, Алекс критически осмотрел стену и остался доволен – заметить что-то, не приглядываясь, было практически невозможно. Он размел по комнате остатки мусора и вымыл руки.

Вечером за ужином они познакомились с полудюжиной других постояльцев. Столовой служило просторное помещение, потолок которого поддерживали спиральные колонны. Часть обеденного зала была открыта темнеющему, но не грозному небу.

Четверо постояльцев были торговцы из Верхней Вавилонии, и утром они собирались в обратный путь вместе со своими ослами. Торговцы разговаривали исключительно на вавилонском, держались вместе и на остальных гостей внимания по большей части не обращали. Еще один постоялец, упитанный, с хорошо развитой мускулатурой чернокожий, отрекомендовался нубийцем, хотя его греческий сильно отдавал Джорджией или Алабамой. Шестой был индийцем из настоящей Индии и вел торговлю в приграничных районах Персии. Индийский поход Александра дал ему знание греческого, и теперь Гупта – так звали индийца – намеревался обзавестись деловыми связями в Вавилоне. Как и нубиец Набу, он прибыл в город примерно за неделю до Алекса и Деборы.