Читать «Шпоры на босу ногу» онлайн - страница 185

И Войцех замолчал. Сержант подумал, что ослышался, и повторил:

– В Казани! – и тут же спросил: – Вы точно это знаете? Кто вам это…

– Э! – гневно перебил его пан Войцех, – что это? Да по-моему это будет уже совсем лишним! У вас же, дорогой сержант, и без того вон сколько хлопот! И на каких высотах! От маршала и к императору лично! Пакет! А тут вдруг какие-то литвины – лейтенанты да поручики! Да, я не оговорился. Потому что и эти, которые теперь за царя, ведь тоже литвины. Это же только после того, как Москва прибрала наши восточные земли и стала именовать их Белоруссией, тамошние литвины стали именоваться белорусцами. А потом, к сожалению, был и второй, третий разделы, и белорусцы множились и множились. И вот уже пан Петр стал белорусцем, а за ним пан Александр. А мы, литвины, ждали вас, надеялись. А что получилось? Что и вы туда же, за Москвой – за белорусцев! Что император говорил? А то: вот это, мол, Литва, а остальное, то есть то, что прежде было Поднепровьем, теперь есть Белоруссия. И такое говорилось летом, в дни побед. А что будет теперь, после всего вот этого?! А то, боюсь, что очень скоро все как один литвины станут белорусцами, и если от Литвы что и останется, так это только одна Жмудь, иначе Ковно да окрестности. Вот почему…

Но тут он спохватился, замолчал. Он гневен был, он весь побагровел! Схватил часы, крышку открыл, зло хмыкнул и сказал:

– Ну, вот, всё моё время вышло! Простите, я очень спешу. Прощайте! – и, клацнув шпорами, откланялся и вышел.

Потом – в сенях уже – он что-то сказал Змицеру, а после, на крыльце, приняв шинель, опять сказал, Змицер испуганно ответил. Потом, сойдя во двор, Войцех гневно покрикивал, ждал, потом, как только лошадь вывели, поспешно сел в седло и, напоследок что-то гневно выкрикнув, умчался.

Стало тихо. Так тихо, что даже было не по себе.

Вдруг Чико поднял голову и, помолчав, спросил:

– Он что, ее жених?

Сержант пожал плечами. Встал от стола, пошел готовиться ко сну. Мадам не выходила. Было тихо. Сержант, не раздеваясь, лег, закрыл глаза, представил свой последний эскадрон – тот, который он сдал перед Тильзитом, – построил их и начал проходить с проверкой. Обычно это очень помогало…

Артикул двадцать четвертый

ДВА ПАРТИЗАНА

А вот тогда ему все равно не спалось. Потому что, думал он, нужно вставать – немедленно! – и пройти к ней, постучать, пусть даже разбудить, и рассказать ей о брате, что он не убит, а жив, и что он сейчас в Казани, раненый…

Ну а если это не ее брат, тут же думал сержант, тогда как? Кто это ему такое сказал, что сын пана Петра, пан Александр – это и есть ее брат? Да, этот Александр – местный дворянин, ушедший к русским. Но ведь таких теперь немало! А что его отец, пан Петр, был у Косцюшки, и был ранен, пленен, так таких тут еще больше! А Войцех кто такой? Разве Войцех говорил, что он ее жених? Да и разве бы жених, какой бы он ни был, вот так вот, не дождавшись, разве бы уехал? А Мадам, какой бы ни была капризной, разве к нему не вышла бы? Или, тут же думал сержант, всё так оно и есть – у них, в этой Литве и не Литве одновременно, где всё не так, всё перепутано и перемолото в мелкую снежную пыль! Вот это жернова, еще успел подумать он, вот это мельница! И тут – почти сразу – его самого закрутило, завертело… И он очень крепко заснул! А иначе и быть не могло после всего того, что с ним было в последних полгода – а после вдруг попасть в теплый дом, и выпить, и поесть, а после лечь…