Читать «Чагудай» онлайн - страница 21

С Катей мы обошли всех моих родственников, друзей. И, конечно, зашли к Пойгу. Познакомил его с Катей. Учитель выглядел очень больным:

— Эх, Коля, не долго, видимо, мне осталось. Как хотелось бы помереть по-человечески — не в тюрьме этой… Вроде, не под замком мы здесь, но все как за решеткой, как на Синей горке отбываем… А за тебя рад, очень рад. И девушка у тебя умница. Надеюсь, вы будете счастливы там в Шольском…

Катя спросила:

— А здесь? Неужели нельзя ничего сделать? Неужели нельзя быть счастливым здесь?

На это Пойгу вздохнул:

— Можно быть несчастным среди счастливых, но нельзя — счастливым среди несчастных… А сделать… я пытался…

Потом мы с Катей ходили в лес за брусникой:

— Правда, самая вкусная…

И за грибами:

— Правда, огромные…

Сидели с ней на берегу Чагудая:

— Как тебе учитель Пойгу, как мои?

Тонкая и хрупкая качала головой:

— Хорошие они у тебя…

— А живут вот…

— …не хорошо. А Варю можно вылечить?

— Возили ее раз в Шольский. Один доктор, сказал, можно. Другой — нет.

— Может еще показать другим врачам?

— Такой дороги она больше не выдержит…

Варя не выдержала такой жизни. И в следующий раз в Чагудай я тоже приехал на похороны. Приехал один. Катя была беременна.

На отца с матерью больно было смотреть. Плакал Семен. Плакал и я — уже взрослый женатый мужчина, отличный инженер, которому не дано перестроить Чагудай…

Рядом с Вариной могилкой несколько свежих. Одна — учителя Пойгу.

— Печень, — сказали мне.

Другой холмик — соседа дядя Паши.

— Отравился.

Вместо водки выпил какой-то гадости.

Какой-то сплошной ужас. Ужас. Ужас…

Я уговаривал родителей:

— Давайте переедем в Шольский. Пока вы еще на ногах. У меня хорошая зарплата. Проживем…

Но они меня не понимали:

— Зачем? Тут у нас есть свое жилье. И родственники все, соседи, заводские свои. Могилки отцов-матерей, и Вареньки вот… А что мы в твоем Шольском будем делать?

А что они в моем Шольском будут делать? Нормально жить. Так же, как пожилые родители Кати. Гулять в сквере и в парке. Лечиться в нормальной больнице. Ездить в загородный санаторий. Спокойно ждать внуков.

Отец с матерью слушали меня. Но не понимали:

— Хорошо это, но не для нас. Не привыкли мы к такой жизни.

Хотелось накричать на них:

— А к какой вы привыкли?! Болеть, хоронить привыкли?!

Привыкли — и Семена скоро не стало. А я же и его звал-заманивал:

— Перебирайся ко мне в Шольский. С твоими руками ты там на вес золота…

Но и он, как родители, не понимал меня:

— У меня здесь семья, работа, жилье, родители…

Семен думал о втором ребенке. И, не думая, заступился за своего бывшего соседа по дому. Валерку били двое, когда брат бросился в схватку. И все, вроде, стало затихать. Но потом Валерка в запале решил ударить одного из обидчиков подвернувшейся под руку железякой. И ударил. Случайно ударил Семена. Только и успели внести в дом — помер. Похоронили Семена рядом с Варенькой…

С кладбища мы шли с родителями по тропинке мимо болота. Из его глубины донесся рыкающий звук. Мама сказала:

— Чагудай Сему забрал. Сожрал и отрыгивает…

С болота пополз туман. Отец сел на берегу и молча уставился в приближающуюся белую волну. Как будто хотел, чтобы и его забрал Чагудай.