Читать «Чагудай» онлайн - страница 20

Поезд тронулся. Какой-то фиксатый с синими от наколок руками подмигнул Кате. Она в ужасе отшатнулась от окна. И счастье этого урки, что поезд был на ходу. Иначе бы я выскочил, разлучил бы его с любимой фиксой.

И дальше мы ехали уже не так беззаботно. Катя стала какой-то задумчивой. И прыгать на повороте, где тропинка на Чагудай, где поезд сбавляет ход, она отказалась:

— Ненормальный.

— Да у нас все прыгают. Здесь же ближе.

— Значит все у вас ненормальные.

Кольцовка встретила очередью на последний сегодня автобус. Народ ругался, толкался. Доходило чуть ли не до драки.

Я оправдывался:

— Вообще-то здесь не всегда так. Бывает. Но не всегда. Не повезло просто сегодня…

Катя была в ужасе:

— Что же это… Мы же люди… Надо же уважать друг друга…

— Надо, — я как мог прикрывал ее спиной, плечами, — Как бы нам не остаться здесь до завтра…

Выстояли. Хотя и не на сидячих местах, но все-таки вырвались из Кольцовки.

В переполненном душном автобусе все опять толкались, ругались. Но уже вяло, устало. А Катя тихонько плакала мне в плечо:

— Какая дикость. Дикость…

Вот тебе и привез девушку отдохнуть-развлечься. Господи, а что она скажет о пьяной и веселой чагудайской свадьбе? С неистовыми поцелуями и драками…

Но оказывается, мы ехали не на свадьбу. За день до нашего приезда Серега погиб на заводе. Шел на обед к заводской столовой, а с борта поворачивающего перегруженного самосвала сорвалась металлическая чушка. Просто размазало Серегу.

Так что приехали мы на похороны.

Гроб у подъезда. Женский вой. Вдова-невеста в черной фате. Помянули. Все в том же доме культуры. Пьяно и невесело…

Катя маме понравилась:

— Хорошая девушка. Только не для нашей жизни чагудайской. Тоненькая такая. Ты береги ее там…

И отец одобрил что ли:

— Культурная такая…

С Варенькой Катя успела даже подружиться. Они о чем-то говорили вполголоса, шелестели какими-то листками, что-то рисовали. Я спросил у Кати:

— Чего вы там?

— Тебя это не касается.

И Варя поддакнула:

— Тебя не касается.

Глядя на Катю, Семен похлопал по плечу:

— Молодец, брат. Женись и мне тоже племяша привози на показ.

Да, я уже был дядей. Когда ходил к Семену и Ольге, жившим теперь в доме на «вербовке», качал племяша на руках:

— Привезу, как-нибудь привезу…

Но только стоит ли? Что мой ребенок увидит здесь? Разбитые самосвалами дороги. Пьяницу, валяющегося в собственной луже у центрального магазина. Дома с трещинами и облупившейся краской. Заплеванные, усыпанные окурками подъезды…

Я заметил, что никто, как раньше, не оставляет обувь за дверьми на лестничной площадке. Мама объяснила:

— Воруют. Представь себе. Что плохо положишь — тут же сметут. К нам в подъезд несколько «вербовских» вселилось. Или они, или их дружочки тащат. А наши теперь все поголовно собираются обычные двери на железные менять. Дожили…

И еще ее спросил:

— А чего не ремонтируют ни дома, ни улицы?

— Говорят, хозяева заводские что-то никак поделить не могут. Не до народа им пока… Да лишь бы сам завод не остановили. А так уж проживем как-нибудь…

Как-нибудь…