Читать «Королевство белок» онлайн - страница 75
Юлия Тулянская
Хассем хотел спросил Энкино, как он жил. Но тот опередил:
— Хассем, кто они — эти люди с тобой?..
Хассем набрался терпения и начал рассказывать все сначала. Он рассказывал на свой лад, и события представали перед Энкино в таком виде, в котором они уже прошли через мысли и душу Хассема. Живя верой своей восточной матери, юноша сам не замечал, как все прошедшее в его устах превращается в сказку.
Он рассказал Энкино про Береста, который убил в поединке Демона, умер в рабстве и свободным восстал из мертвых. У Хассема выходило, что имеет особый смысл и имя цепного пса, и то, что ради побега Берест лег в телегу с мертвецами. Он рассказал про безмолвную лесовицу, зачарованную человеческим словом, про великана Зорана, который пришел в Богадельню, чтобы завоевать любовь Иллесии.
Энкино слушал, сидя рядом с товарищем у проросшей травой стены.
Частью этой сказки было его собственное избавление от рабства.
…Стояло сухое лето. В самом углу двора, рядом с ямой, куда сваливали отбросы, Энкино копал другую яму. Он налегал на лопату, с трудом вгоняя ее в твердую землю. Над помойной ямой кружили большие черные мухи. Энкино велели: копай глубже, делай ровные края. Кроме лопаты, дали еще и заступ.
Новый хозяин сперва потребовал привести его на господскую половину.
— Итак, что же писал Сардоник? — спросил он Энкино, едва тот вошел.
Энкино молча смотрел на стоявшего перед ним надменного аристократа в рубашке черного шелка, вышитой серебром, на его холеное и властное лицо.
— Сардоник из Тиндарита оставил ряд трудов, среди которых наиболее значительным считается трактат «О природе разума», — наконец произнес Энкино. — Известны также «О частях речи», «Круговращение частиц», «Об умозаключениях», «Опыты»…
Энкино думал: наверное, лучше было ответить «Я позабыл, господин». Что дернуло его за язык?
Господин поднял брови и не сразу нашелся, что сказать, поэтому дал Энкино закончить перечисление трудов и даже перейти к изложению основных тезисов «Природы разума». Только тогда аристократ опомнился. Он прошелся вдоль покоя, снова подошел к Энкино и посмотрел ему прямо в глаза.
— Так, значит, «Об умозаключениях»? Плохо, что ты не читал, каковы обязанности раба по отношению к господину, — медленно проговорил он. — Мне думается, такому, как ты, лучше было бы всю жизнь оставаться неграмотным.
И, почти не разжимая губ, обронил:
— Вот увидишь, я найду тебе занятие.
Теперь Энкино копал и думал: «Уж не могилу ли себе я рою?» Его высекли, надсмотрщик дал отлежаться и велел рыть яму во дворе. Рядом с ямой высилась куча земли, лопата зазвенела о камни. Энкино взял заступ. Когда яма стала по пояс, камней стало попадаться много.
Наутро надсмотрщик кивнул на кучу камней и земли по обе стороны ямы.
— Закапывай. И чтобы ровно все было!
Энкино понял. Понял так ясно, что выронил кирку и прислонился спиной к сырому склону ямы. В этом и состояла его работа: один день выкапывать, а на другой день — ровно закапывать. Энкино выпрямился, и, схватив заступ, выкрикнул совернское ругательство. Вся одежда его была в земле, и он был похож на вышедшего из могилы мертвеца.