Читать «У нас это невозможно» онлайн - страница 162

И он с такой силой ткнул пальцем Лавлэнду под ребро, что тот вскрикнул:

– Мне дела нет до вашего Шефа!

– Ах, вот как! Что ж, голубчики, придется вам обоим прогуляться со мной в участок!

– А кто вы такой?

– О, всего только офицер минитменов, не больше! У него оказался автоматический револьвер. Лавлэнда не слишком били, потому что он сумел попридержать язык. Но Литтл закатил такую истерику, что им пришлось положить его на кухонный стол и всыпать ему сорок ударов стальным шомполом по обнаженной спине. На нем оказалось желтое шелковое белье, и это чрезвычайно развеселило минитменов; особенно потешался широкоплечий молодой инспектор, о котором говорили, что он в нежной дружбе с батальонным командиром, толстым, писклявым человеком в очках.

Литтл не смог уже самостоятельно взобраться на грузовик, который должен был доставить его и Лавлэнда в трианонский концентрационный лагерь. Один глаз у него совсем закрылся и был весь окружен кровоподтеками – ни дать ни взять испанский омлет, по определению шофера.

Грузовик был открытый, но бежать они не могли, к как находившиеся в нем трое арестованных были скованы друг с другом за руку. Они лежали на полу кузова. Шел снег.

Третий арестованный ничем не походил ни на Лавлэндаа, ни на Литтла. Его звали Бен Триппен. Он был рабочим на мельнице Медэри Кола. Ему было столько же дела до греческого языка, сколько какому-нибудь павиану но зато его весьма заботило, как прокормить шестерых детей.

Его арестовали за попытку избить Кола и за то, что он ругал корповскии режим, когда Кол снизил его заработную плату с девяти долларов в неделю (в докорповской валюте) до семи с половиной.

Что касается жены и детей Лавлэнда, то Лоринда временно взяла их к себе, пока не удалось собрать для них денег и отправить их к родителям миссис Лавлэнд жившим на ферме в штате Миссури. Потом дела у них поправились. Миссис Лавлэнд сумела произвести впечатление на грека с напомаженными усами – владельца закусочной, и он дал ей работу. Ее обязанности заключались в том, чтобы мыть посуду и угождать хозяину иными способами.

Администрация округа объявила в воззвании, подписанном Эмилем Штаубмейером, что она решила упорядочить сельское хозяйство на высоких участках на горе Террор. Для начала полдюжину беднейших семейств переселили в большой, спокойный старый дом большого, спокойного старого фермера Генри Видера, двоюродного брата Дормэса Джессэпа. У этих бедняков было очень много детей, так что в каждой комнате, где Генри и его жена мирно жили вдвоем с тех пор, как выросли их собственные дети, четыре-пять человек спали на полу. Генри Видеру это не понравилось, и он не слишком деликатно сказал об этом ММ, вселившим постояльцев. Еще хуже было то, что переселенным беднякам эта затея тоже не нравилась.

– Как бы там ни было, а своя крыша над головой у нас есть. Не пойму, зачем надо было нас сунуть к Генри, – сказал один.

– Я не хочу, чтобы другие мне мешали, но и сам не хочу мешать другим. Мне вот совсем не нравится этот дурацкий желтый цвет, в который Генри выкрасил свой сарай, но, черт возьми, это – его дело.