Читать «Самый красивый конь» онлайн - страница 4

Глава третья. СТОЛБОВ И ДРУГИЕ

— Ты чего географию-то промотал? Кино показывали! — встретил Панаму Столбов, его товарищ по парте. — А я тут такую книгу достал про дореволюционных шпионов. Не знаю только, как называется: начала нет и конца тоже. Написано: «Продолжение в следующем выпуске…»

— Столбов! Столбов закрывает рот, но ненадолго.

— Там, понимаешь, один шпион придумал такое средство…

— Столбов, пересядь к Фоминой.

— Марьсанна, я больше не буду…

— Кому я сказала? Столбов сгребает с парты учебник, тетрадку и плетется к окну, где сидит Юля Фомина. С ней не поговоришь. Она на истории всегда математику делает. Закроется учебником и пишет. Попробовал Столбов слушать. Учительница рассказывает, как в Древнем Египте пирамиды строили… Неинтересно. Он еще в начале года учебник истории до конца прочитал.

— Знаешь, — шепчет он Юле Фоминой, — «в одном переулке стояли дома, в одном из домов жил упрямый Фома…» Юля молча показывает ему из-под тетрадки чистенький крепкий кулак. С ней лучше не связываться, она всех сильнее в классе Еще бы, спортсменка, фигуристка! Того гляди, на чемпионат мира попадет. За ней недавно тренер в школу на машине приезжал. Столбов один раз видел, как она тренируется. Как шлепнется на лед. Даже гул пошел. Губу закусила. А тренер сбоку подзуживает:

— Сама виновата, торопишься, все хочешь рывком взять. Соберись, соберись… Еще разок! А потом по телевизору показывали — танцует так легко, вроде это одно удовольствие.

— Больно, наверное, об лед-то биться? — спросил тогда ее Столбов.

— Нисколечко. «Вот это сила воли, — думает Столбов. — Ее даже учителя боятся. Нужно на тренировку, так она с последнего урока, никого не спрашивая, уходит. Директор в коридоре встретит: „Ну, Юленька, как наши успехи?“ „Наши“! А сам, наверное, на коньках-то и ездить не умеет. „Спасибо, хорошо“. И глазки такие скромные сделает, как будто тихонькая такая девочка. А на самом-то деле она совсем другая. Она на чемпионате победила немку одну на какие-то сотые балла. Немка ревет, вся Европа на ее слезы в телевизор смотрит. Жалко, конечно…»

— Тебе немку не жалко было побеждать? — пристал к ней Столбов. А она смерила его глазами и говорит:

— Пусть неудачник плачет. Взрослая женщина — нюни распустила… «Вот какая Юля Фомина. А подружка ее закадычная — Маша Уголькова — совсем другая. Она и с виду отличается. Юля — высокая, мускулистая, ей на глаз можно лет пятнадцать дать, Маша — маленькая, худая и сутулится. А краснеет как! Вызовут к доске, она — раз! — и вся красная делается. Ее даже дразнить неинтересно — сразу плакать начинает. Кого хорошо дразнить, так это Ваську Мослова. Выбрали его председателем, так он теперь ходит важный, даже лицотакое озабоченное делает, как будто занят целый день. A на самом деле лодырь. Вот в прошлом году был председатель Коля Вьюнков, вот это был председатель! И в кино ходили, в театр, и газету такую выпустили, нас за нее шестиклассники даже чуть не побили. И в „Зарницу“ победили всех. А этот только заседает — по два часа „пятиминутки“ длятся. Жалко, Вьюнков с родителями на Север уехал. Вырвал Столбов из тетрадки лист. Стал Мослова рисовать. Голова у Мослова круглая, нос пупочкой, глаза хитрые и бегают, особенно когда струсит. А он все время трусит. То боится, что от старшей пионервожатой влетит, то, что его ребята переизберут. А уши-то, уши! Как это раньше Столбов не замечал. Нарисовал Столбов председателю длинные ослиные уши. И чтобы с зайцем не спутали, решил подпись сделать. Сначала написал: „Мосел-осел!“ Посидел, подумал. Неубедительно. Стал стихи сочинять получилось! Прямо целая басня Крылова: