Читать «Зачем их звать обратно с небес?» онлайн - страница 18

– Друг мой, – повторил Найт, – могу ли я чем-либо помочь вам?

Человек пробормотал что-то, но с места не двинулся. Найт подошел к нему.

– Вы нуждаетесь в помощи, – сказал он проникновенно. – Я здесь затем, чтобы вам помочь.

– Не знаю, – запнулся тот. – Я увидел, что дверь открыта и вошел…

– Двери всегда открыты.

– Я подумал… Я надеялся…

– Мы все должны надеяться, – изрек Найт. – Все мы веруем.

– В том-то и дело. – Человек взглянул на него. – Я не верю. Как люди обретают веру? И во что они верят?

– В вечную жизнь, – сказал Найт. – Мы должны верить в нее. И еще во многое другое.

– Но ведь она и так есть, – человек неожиданно разразился грубоватым смешком. – Вечная жизнь у нас в кармане. Что в нее верить?!

– Не вечная жизнь, – поправил его Найт, – но лишь долгая жизнь. А кроме долгой, есть и другая, лучшая, совершенно иная.

– Вы верите в это, пастор? Вы ведь пастор?

– Да, пастор. И я верю в это.

– Тогда какой смысл в долгой? Не лучше ли…

– Не знаю, – покачал головой Найт. – Не могу претендовать на знание. Но и не сомневаюсь в намерениях Господа, допустившего ее.

– Но зачем Ему это?

– Затем, наверное, чтобы мы более подготовленными встретили ее конец.

– Но они говорят, – усмехнулся человек, – про вечную жизнь. О том, что умирать не придется. Какая же тогда польза от Бога? Зачем тогда еще какая-то жизнь?

– Что же, – рассудил Найт, – возможно. Но ведь это бессмертие может оказаться вовсе не тем, чего мы ждем, и нас ожидает отчаяние.

– А вы, пастор, как?

– Что? Я не понял.

– Какая жизнь нужна вам? Вы полезете в холодильник?

– Но, собственно…

– Ясно, – хмыкнул человек. – Всего доброго, пастор, и благодарю вас за заботу.

10.

Фрост тяжело поднялся по ступенькам, вошел в свою комнату, закрыл дверь и повесил шляпу на крюк. Устало рухнув в старое, протертое кресло, он огляделся по сторонам. Впервые нищета и убожество комнаты бросились ему в глаза. Кровать в одном углу, плитка и шкафчик с продуктами – в другом. Истертый, местами в дырах, ковер едва прикрывал прогнивший пол. Небольшой стол перед единственным окном – здесь он ел и работал. Несколько стульев и узкий комод, открытая дверца платяного шкафа. Вот и вся обстановка.

Все мы так живем, подумал он. Не я один, миллиарды. Не потому, что нам так нравится, это наша плата за бессмертие.

Он полудремал наедине с горькими мыслями.

Четверть миллиона долларов, бормотал он, и я вынужден отказаться. Нет, признался он себе, не потому, что я выше этого, не в благородстве дело – в страхе. Это могла быть провокация, организованная Эплтоном.

Джо Гиббонс был моим другом и надежным сотрудником, но дружба вполне продается за подходящую сумму. Все мы – Фрост ощутил кислый привкус правды на языке – готовы продаться. Все, без исключения. И только потому, что человек должен платить за вторую жизнь, потому, что должен прийти в нее с капиталом.

Началось все это около двух столетий назад, в 1964 году, и придумал это человек по фамилии Эттинджер. Эттинджер задумался: почему люди должны умирать от рака, если его научатся лечить лет через десять? Или от старости, когда преклонный возраст лишь род болезни, которая лет через сто будет побеждена?