Читать «Рассветный шквал» онлайн - страница 74
Владислав Русанов
Я тряхнул головой, отгоняя упрямо прокрадывающиеся гаденькие мыслишки, и поднял взгляд.
От неожиданности даже вздрогнул.
Прямо в мою душу глядели раскосые светло-зеленые глаза Мак Кехты.
— Ты, — черенок плети указал мне под ложечку. — Грамоте учен?
Что отвечать? Глотку скрутило — ни вздохнуть, ни крякнуть. Сказать правду? Соврать?
— Руны знаешь? — повторила вопрос несколько по-другому сида.
Знать-то я их знал. Учили нас в Школе и старому, позаимствованному от перворожденных, письму, и новым буквицам, упрощенным лет двести назад при императоре Марциале Просветителе, который вознамерился обучить грамоте всех свободных граждан Империи. Пустая затея. Прежде всего жрецами в копья принятая. Умел я не только читать, но и писать. Скорописью и каллиграфически. Только как в этом признаваться? Боязно. Что она удумала?
— Э… А… — Потешно небось со стороны выглядело мое блеяние — в толпе раздались несколько смешков.
— Умеет, умеет… — послышался из-за спин негромкий, но очень хорошо различимый в тишине голос.
Ну, спасибо, братцы. Удружили! А действительно, чего со мной церемониться! Одиночка, без друзей, без приятелей. Ату его! Авось выкупим себе полдня жизни малой кровью.
Делать нечего. Нужно признаваться — все равно отмолчаться уже не получится.
Я кивнул, краешком глаза отмечая, как медленно образуется за моей спиной пустота. Довелось как-то наблюдать стаю каменных крыс, разрывающих подраненную товарку. Воистину, люди ничем не лучше. Всегда готовы вцепиться слабому в глотку, пнуть упавшего, бросить на произвол судьбы обреченного. А исключения, вроде Сотника, поднявшего оружие на родного брата во имя спасения совершенно чужих ему людей, только подтверждают общее правило.
— Кличка!
Мак Кехта не собиралась терять времени даром. Я ответил:
— Молчун, — и тут же, непонятно зачем, перевел на старшую речь: — Эшт.
Знание языка перворожденных произвело эффект. По лицу ранее невозмутимой сиды пробежало легкое, как предрассветный ветерок над гладью реки, удивление. И тут же скрылось за маской высокомерия.
— Будешь головой, Эшт!
Вот те и нате! Попал ты, Молчун, между грифоном и пещерным медведем. Теперь тебе одна дорога — к Сущему. Откажешься — бельт между глаз или, того чище, запорют насмерть для острастки остальных. Согласишься — найдут в отвале со сломанной шеей на следующее же утро после отъезда перворожденных. Скажут, туда и дорога предателю, прихвостню остроухой сволочи.
Кто тогда о Гелке позаботится? Уж лучше пускай прямо сейчас прикончат. На миру и смерть красна, как говаривал учитель Кофон. Эх, Кофон, Кофон… В преданиях, которые ты во множестве нам рассказывал, герои всегда побеждали. Когда силой духа, когда острой сталью. Жизнь показала — мало правды в старинных легендах.
— Не буду.
Слова отказа пробирались на волю с трудом, а выпорхнули, будто птички. И сразу легче стало. Да не просто полегчало, а наплевать на все захотелось. Словно душа отделилась уже заранее, не дожидаясь лютой расправы, от тела и вспорхнула ввысь, наблюдая со стороны охнувшую и зароптавшую неразборчиво толпу, седого дурака с кривыми плечами и заносящую плеть сиду. Медленно, как во сне (только там бывает — двигаешься эдаким жучком, угодившим в каплю сосновой живицы), плеть опустилась. Страха не было. Не было и вполне обычного и ожидаемого желания уклониться, а коль не получится, так хоть съежиться в комочек. Я только слегка прикрыл веки.