Читать «Снег на экваторе» онлайн - страница 68

Положение изменилось, когда на исходе XIX века с побережья к истокам Нила, в Уганду, потянулась нить железной дороги. Найроби, получивший название от искаженного масайского «энкаре ньороби» («место, где течет холодная вода»), оказался посередине стратегически важной транспортной артерии. Крошечная станция быстро расползлась вширь, притягивая все новых и новых жителей, и в 1907 году, дав статус города, ее провозгласили столицей.

О строительстве дороги и буднях первых поселенцев рассказывают несколько неплохих музеев: железнодорожный, национальный и музей-усадьба Карен Бликсен. Последний получил известность благодаря оскароносному фильму «Из Африки» с Мэрил Стрип и Робертом Редфордом. Картина поставлена по книге, которая навеяна воспоминаниями баронессы Бликсен о полутора десятках лет жизни в Кении, посвященных любовным перипетиям и неудачным попыткам обзавестись кофейной фермой. Что касается Национального музея, то самое интересное в нем – раскопки останков древнейших людей, сделанные в Кении и Танзании тремя поколениями семьи Лики. Но и новая история представлена достойно.

Национальный музей располагает живым экспонатом, который мог бы многое поведать посетителям о той эпохе, если бы только умел говорить. Это гигантская черепаха. Никто не знает, сколько ей лет, но, как уверяют сотрудники, ее панцирь был таким же огромным, когда ее нашел Луис, основатель династии Лики. Случилось это до Второй мировой войны.

На решение о переносе столицы повлияла не только центральная позиция Найроби, но и его непривычный для Африки климат. Город, расположившийся в сотне километров от экватора, не покажется жарким даже европейцу-северянину. Почти два километра над уровнем моря делают свое дело – круглый год дневные температуры колеблются вокруг отметки в 25 °С, а ночные редко опускаются ниже 15. Прозвище «город вечной весны» Найроби получил недаром, и после удушливо-липкой Момбасы показался колониальной администрации прохладным, живительным эдемом.

Высокогорье избавило Найроби от еще одного бича африканских мегаполисов – малярии. Выше полутора километров малярийные комары не залетают. Правда, со временем начинаешь понимать, что великолепие климата кенийской столицы относительно. Отвесные, прямые лучи экваториального солнца без труда пронизывают разряженный на большой высоте воздух и жалят, как осы, недостаток кислорода погружает в постоянную сонливость, а отклонение температуры от заданных параметров хотя бы на пару градусов, неощутимое на равнине, кажется небывалой жарой или жестоким заморозком. Два сезона дождей, продолжающиеся с октября по декабрь и с марта по июнь, вызывают регулярные вспышки вирусных инфекций, да и малярия в городе все-таки есть, хотя болеют ею в основном жители трущобного района Кибера. Он населен выходцами из народности луо, обитающей на побережье озера Виктория, и частые гости оттуда приносят опасную болезнь с собой.