Читать «Современное искусство» онлайн - страница 25

— После нее меня прямо-таки потянуло на море. А вам приводилось писать океан, мистер Мэдден? Как по-вашему, может быть, всем нам нужно писать океан?

Клей — он чувствовал себя не в своей тарелке, но не тушевался — неловко пригнулся, чтобы лучше ее слышать.

— Отличная выставка, что и говорить, — только и сказал он.

Ну а Белла затараторила, сыпала морскими пассажами из Конрада и Уолта Уитмена. Она навострилась пускать в ход цитаты. Заодно не преминула сообщить, что Клей — горячий поклонник Мелвилла, сам он об этом упомянуть не удосужился.

К ним подплыла брыластая тетка — на ее дубленом лице выделялись ярко накрашенные губы, на платье сверкала бриллиантовая брошь — и завела с мистером Блоджеттом разговор о Сталинграде, где красные, по-видимому, задают немцам жару, он ей поддакивал. В комнату под руку с прыщавым блондинчиком впорхнула Рози.

— Это Энтони. Ему я не так противна, как всем вам.

Тут взвыл альтсаксофон: кто-то поставил пластинку. Несколько пар вскочили — начались танцы. Молодой художник, оторвавшись от бара, в одиночку затрясся-задергался в джиттербаге.

— Энтони будет помогать мне в галерее, — проворковала Рози, когда пластинка закончилась, — но сначала мы займемся каталогом, а на это уйдет время.

— Мы рассказали нашему другу из «Оуэнс, Меррилл» о ваших картинах, — сказал мистер Блоджетт. — Он горит желанием их посмотреть.

— Направьте его ко мне, — ответила Рози. — Наблюдать, как люди пленяются моими картинами, — мое любимое занятие. Ими восхищался даже Джойс, притом что видит он, конечно, не так чтобы хорошо. Только нацисты их не оценили. Сначала я думала, что им не по нутру мои еврейские художники, но нет, оказывается, они сочли их декадентскими.

— Интересно, правда же, до чего серьезно немцы стали относиться к искусству, — ораторствовал сырой, пучеглазый коротышка в центре другой группы, неподалеку от них. — Но мало кто понимает, что нацизм по сути своей феномен эстетический.

— Блеск, — восхитилась Рози. — Но определите поточнее, что вы имели в виду.

Коротышка подошел к ним, его просто-таки распирало от самодовольства.

— Если вдуматься, ясно, что нацизм — это просто-напросто греческий идеал, который деформировался, будучи пропущен через линзу Ницше. Белокурая бестия, по ту сторону добра и зла, словом, безжалостный порыв к чистоте. Я подумываю написать об этом.