Читать «Покорители крыш» онлайн - страница 9

— Правда? В таком случае, — ответил Чарльз, — надо купить тебе виолончель.

* * *

Виолончель, которую они купили, была небольшой, но играть на ней в спальне все равно было тесно. Чарльз сумел открыть давно заклинившее слуховое окно на чердаке, и в погожие дни Софи вылезала на крышу и играла на виолончели среди жухлых листьев и голубей.

Когда музыка получалась, она очищала мир от тягот и тревог и заставляла его сиять. Несколько часов спустя, потягиваясь, моргая и откладывая смычок, Софи чувствовала, что стала отважнее и смелее. Ей казалось, это все равно что наесться сливок вперемежку с лунным светом. Когда ничего не выходило, музыка превращалась в обязанность, как чистка зубов. Софи заметила, что хороших и плохих дней было поровну. И это того стоило.

На крыше ее никто не беспокоил. Это была плоская серая площадка, которую опоясывала каменная балюстрада. Балюстрада доходила Софи до подбородка, поэтому люди внизу, задирая голову, видели лишь копну ярких волос да порхающий вслед за смычком локоть.

— Я люблю небо, — однажды вечером, не подумав, сказала Софи за ужином. И тут же прикусила язычок, ведь другие девчонки обсмеяли бы ее, услышав такие вещи.

Но Чарльз лишь положил на Библию кусок пирога со свининой и кивнул.

— Я рад, — сказал он, добавил немного горчицы и протянул книгу Софи. — Одни глупцы не любят небо.

Едва научившись ходить, Софи научилась и лазить. Сначала она лазила по деревьям, которые были кратчайшим путем на небо. Чарльз ходил вместе с ней. Он был не из тех, кто вечно твердит: «Нет-нет, держись крепче!» Он стоял на земле и кричал:

— Давай, Софи! Еще выше! Браво! Смотри на птиц! Снизу они выглядят просто чудесно!

4

Старый футляр от виолончели, который стал для Софи спасательной шлюпкой, хранился в изножье ее кровати. По случаю ее одиннадцатого дня рождения Чарльз сошкурил с него плесень и купил краску.

— Какого цвета? — спросил он.

— Красного. Красного в море не встретишь.

Софи так и не научилась любить море.

Чарльз покрасил футляр самой яркой красной краской, которую только смог найти, и приладил на него замок. Софи сложила туда все свои сокровища и лакомства на ночь. Она открывала его, только чтобы порадовать себя или когда когда ее мучили темные морские кошмары.

Если бы Софи знала, какую важную роль сыграет этот футляр, возможно, она не стала бы хранить в нем мед, который вечно утекает из банки. Но она этого не знала: как любил говорить Чарльз, всего знать невозможно.

Чарльз предупредил ее, что не стоит привязываться к этому футляру.

— Не стоит дорожить чем попало, — сказал он. — Мы ведь не можем сказать, что он по праву твой, Софи. Вдруг ты не сможешь оставить его себе? За ним может кто-нибудь прийти.

— Знаю! — просияла Софи. — И кто-нибудь за ним придет! Моя мама. Она точно придет. — Софи плюнула на ладонь и скрестила пальцы на удачу. Это уже вошло у нее в привычку: она повторяла этот ритуал по сотне раз за вечер.

— Возможно, футляр не принадлежал твоей матери. Может, она просто схватила его, когда корабль начал тонуть? Софи, женщины очень редко играют на виолончели. Честно говоря, я ни разу не слышал, чтобы хоть одна женщина на ней играла. Гораздо чаще женщины играют на скрипке.