Читать «Избранное. Том первый» онлайн - страница 147

Два раза мимо нее прошла мать.

— Севда, ложись, дочка, устала ведь ты.

— Нет, я не устала, мама.

Знала старая, почему Севда не чувствует усталости и кого ждет так поздно; сама тревожилась и то и дело посматривала на плетень, надеясь увидеть Стойко, услышать его легкие и осторожные шаги. Но обе так задумались, так погрузились в свои заботы, что не увидели и не услышали его — он вошел во двор и очутился у самого колодца неожиданно, никем не замеченный. Когда он тихонько окликнул Севду, она вздрогнула как ужаленная и бросилась к нему. Ее юбка прошелестела, словно ветерок в сухой кукурузе, и обвилась вокруг его ног. Одной рукой Севда обняла Стойко, а другую вложила в его широкую, сильную ладонь. Они поздоровались, но не разняли рук. Не промолвив ни слова, отошли к колодцу и скрылись за высоким тростником. Прижавшись к его плечу, она упрекала себя в глубине души за тяжкие сомнения и тревогу. Стойко крепко обнял ее и, закрыв глаза, чувствовал лишь легкий запах помады и еще какой-то запах, который пьянил его. Она жадно прильнула к его губам, и тепло ее молодого стройного тела зажгло его кровь. И когда она медленно оторвалась от его губ, он стоял еще, полуоткрыв рот, покоренный, забывшийся от страсти, его увлажненные глаза светились счастьем.

— Стойко!

— Севда!

И они снова обнялись, и снова стали целоваться, еще более страстно, еще более ненасытно.

— Почему так поздно?

— Срезали верхушки в Козьем доле, нужно было кончить. Как я торопился, если б ты знала…

— А я тут чего только не передумала! — промолвила она, прижимаясь к его руке и глядя на него глубоким нежным взглядом. — Что только в голову не приходило!..

— В полночь ли, за полночь — все равно я приду, запомни это! — Стойко притиснул ее к своей груди, и она поняла: тут нет обмана.

— А ждать-то каково!.. — прошептала она, прильнув к нему, словно кошечка, которую приласкали, обессиленная от счастья, сгорая от желания.

Крепко сжимая ее в объятиях, Стойко зарылся подбородком в легкие кудри над ее ухом. Он долго стоял так и хотел лишь одного: чтобы она всегда была рядом с ним, всегда была только его… Утомленный поцелуями, спешкой, страхом а тревогами, он понемногу приходил в себя и только теперь увидел мерцающие звезды над молодыми вербами, склонившимися к реке, услышал доносившееся с мельничной запруды монотонное кваканье лягушек и вспомнил, что находится на чужом дворе, утонувшем в сонной тишине короткой и благодатной летней ночи… Было спокойно, тепло и таинственно. Все спали, сморенные усталостью и жарой.