Читать «Мертвые пианисты» онлайн - страница 136

Это шутка

ЕГЭ сдали нормально. То есть Надя, конечно, не очень хорошо. Намного хуже, чем Рома. Но все-таки минимальные баллы для получения аттестата набрала. За счет вопросов, требующих исключительно запоминания. Единственное Надино орудие — безотказная память, напрочь лишенная синтеза, — вновь помогла выкарабкаться, как помогала на протяжении всех школьных лет.

На выпускном вечере Надя молча стояла в стороне. Неподвижно — даже не переминаясь с ноги на ногу. Смотрела в раскрытое окно школьного актового зала. В медленно наплывающий полумрак. Пахло сиренью и близким дождем. Вечер был теплым, но словно проколотым предчувствием осени. Вроде бы лето только зацвело, однако где-то глубоко внутри воздуха уже притаилось умирание.

К Наде постоянно подходила Ксюша Лебедева и подносила пластиковые стаканчики с тошнотворно сладким шипучим вином. При этом каждый раз что-то говорила заплетающимся винным голосом. Ксюшины слова лились перебродившими и газированными.

— Давай, когда ты станешь суууперизвестной, мы создадим супергруппу. Ты будешь тренькать на пианино, Лопатин на гитаре, а я… буду петь.

— Ты умеешь петь? — удивилась Надя.

— Не умею, но… ради такого случая научусь. И даже английский выучу. Правда. Чтобы наши песни понимали миллионы. Миллиааарды людей во всем мире.

— Хорошо. Это надо обдумать.

— Тут и обдумывать нечего. Чего ты не пьешь? Пей.

Надя отхлебывала каждый раз по глотку и ставила почти полный стакан на подоконник. В один ровный ряд с предыдущими.

А два дня назад Надя дала прощальный концерт в доме престарелых.

Все аплодировали не дольше, чем обычно. И не крепче, чем обычно, обнимали Надю после выступления. Вообще, первая часть послеконцертного вечера прошла по заведенному порядку. Разве что к благодарностям добавились пожелания и напутствия. Малиново-куперозная Наталья Сергеевна заявила Наде, что она чем-то похожа на ее Анечку в молодости и пожелала не забывать родителей вдалеке от дома. А Николай Игоревич пожелал не ударить в грязь лицом и, вообще, достойно представлять нашу Родину за рубежом.

После напутствий все заговорили о своем. На выцветшие от времени, уплывающие в далекое прошлое, но так и не отболевшие темы. Впрочем, боль уже давно была не острой. И даже не глухой. Она стала почти уютной, родимой. Привычно журчащим неторопливым ручьем бежала между фраз.

Но потом Галина Вениаминовна внезапно расплакалась и заявила, что они тут все умрут от тоски без Надиных концертов. А вслед за ней расплакалась и Наталья Сергеевна. Громко всхлипывала пять минут, размазывала рукавом слезы по куперозным щекам.

Маргарита Владимировна весь вечер молчала. Только под конец, перед самым Надиным уходом, тихо сказала:

— Наденька, будьте счастливы.

— Хорошо. Вы тоже будьте счастливы.

— Ну, о чем вы говорите… Мне уже счастья не будет. Самое последнее мое счастье уезжает вместе с вами.

И вот Надя лежит в своей комнате и смотрит в косые провалы темноты между мебелью. Рядом с кроватью стоит огромный блестящий чемодан (Рома принес неделю назад). Чемодан заполнен только на треть: вещей у Нади оказалось совсем немного.