Читать «Черный хлеб» онлайн - страница 29

Каньдюк же, несмотря на богатство, хлебосольством не отличался. Но уж если приглашал кого в гости, то пир шел горой: мол, знай, как живет Каньдюк бабай.

И сейчас стол ломился от всякой снеди. Посредине на деревянном ывозе аппетитно поблескивал подрумяненной корочкой большущий, пышный, как пуховая подушка, хуплу. На тарелках желтели комки свежесбитого масла, громоздились горками вареные яйца, темнели куски жареного мяса. Блестела прозрачным жирком коричневая тушка жареного, наливного, точно яблоко, индюка. Да и не перечислить всех блюд, выставленных перед гостями. Дух захватывало от их притягательного вида и вкусных запахов.

Было чем и горло промочить, чтобы пища шла легко и приятно, как санки по хорошо укатанной дорожке. Краснели сургучными головками бутылки с водкой, пестрели цветастыми наклейками бутылки с вином. Алиме торжественно поставила на стол объемистую баклагу с керчеме.

Каньдюк радостно потер ладони, многозначительно посмотрел на гостей и взялся за чаплашку:

— Вот, господин землемир Сьтапан Иванча! Сейчас уж я тебя угощу. Из лучшего гречишного меда приготовлено. С позапрошлого года хранили в дубовой бочке с двенадцатью обручами. Под землей держали, чтобы света белого не видела. И вот в твою честь открыли!

С этими словами хозяин наполнил янтарной духовитой влагой большую чайную чашку.

— М-да, сколько ни пивал я, но такого керчеме, как у вас, нигде пробовать не приходилось! — восторженно воскликнул Узалук, жадно втягивая вздрагивающими ноздрями воздух. — И водки царской не нужно, когда есть такая вещь!

Степан Иванович взял из рук хозяина чашку, смачно причмокнул и осушил ее, не переводя дыхания.

«Землемер это, значит, — размышлял Шеркей. — Зачем же он приехал? Может, землю делить будут? Вот на Ильяса бы спроворить землицы!»

Степан Иванович удовлетворительно крякнул, почесал толстенным пальцем свой крохотный носик, после чего повелительно сказал:

— Плесни-ка еще. Натурально — хороша штукенция.

Рука землемера оказалась легкой, и чашка пошла по кругу. К водке никто не притронулся. Только хозяин для важности налил себе напитка из пузатой бутылки с красивой, унизанной серебряными и золотыми медалями наклейкой. Глазки его замаслились, лысина заалела. Поглаживая кудрявую бородку, он начал рассказывать, как потчевал гостей его покойный отец.

— Да, братцы мои, из алдыра тогда пили. Да из какого! Пять бутылок входило. И залпом! Во как! И что пили! Не пиво, а медовую настойку. Поднесешь к ней огонь — горит. Вот какая крепкая. А отец-то даже не закусывал. Хватит, усы вытрет — и еще наливает.

— Да, было время, — мечтательно вздохнул Узалук.

Утламышские удивлялись, восторженно поддакивали. Землемер же только сочно посапывал, поглаживая жирный подбородок.

Вот уже выпили и Мухид, и Узалук, настала очередь Шеркея. Он при случае не против пропустить несколько чарочек, но сейчас стал отказываться.

— Нет уж, Шеркей биче, — уговаривал Каньдюк. — Нельзя так. Иль ты хозяев не уважаешь, иль не по душе они тебе?