Читать «Пилат и Иисус» онлайн - страница 7

а) (снаружи) В первой сцене, приведя Иисуса в преторию, священнослужители не захотели заходить внутрь, чтобы не оскверниться перед пасхальной трапезой, и Пилат вышел к ним (exelthen […] ехо) и спросил: «В чём вы обвиняете (kategonan) Человека Сего?». Вопрос соответствует римской судебной процедуре, всегда начинавшейся с занесения в протокол обвинения, которое должно было быть чётко сформулированным и не клеветническим. Вместо предъявления обвинения иудеи ограничиваются лишь общими словами: «Если бы Он не был злодей, мы не предали (paredokamen) бы Его тебе». Последующее распоряжение Пилата, обращённое к иудеям, а именно: взять его и судить «по закону вашему (kata ton потоп утоп)», видимо, всё ещё следует некоей процессуальной логике: учитывая, что обвинение не предъявлено, римский закон не применим. Ответ иудеев («нам не позволено предавать смерти никого») знаменует перелом в поведении Пилата. Естественно, разъяснение Иоанна (иудеи говорили это, желая, чтобы сбылось «слово Иисусово, которое сказал Он, давая разуметь, какою смертью Он умрет») не могло относиться к Пилату, но, тем не менее, кажется, будто наместник истолковал ответ иудеев как предъявление обвинения в оскорблении величия. Действительно, согласно «Дигестам» «преступлением же против величия (majestatis сптеп) является то, которое совершается против римского народа или против его безопасности» (Дигесты Юстиниана 48.4.1.1). А закон Юлия об оскорблении величия — lex Julia majestatis — от 46 г. до н. э. предусматривал в качестве наказания за это преступление в зависимости от состояния подсудимого распятие на кресте, скармливание хищникам или изгнание. Как бы то ни было, Пилат вдруг решает допросить Иисуса.

b) (внутри) В этот момент происходит первая личная встреча между Пилатом и Иисусом.

Тогда Пилат опять вошел (eiselthen palin) в преторию, и призвал Иисуса, и сказал Ему: Ты Царь Иудейский? Иисус отвечал ему: от себя ли ты говоришь это, или другие сказали тебе обо Мне? Пилат отвечал: разве я Иудей? Твой народ (to ethnos to son) и первосвященники предали Тебя мне; что Ты сделал?

Синтагма «Царь Иудейский» (basileus ton loudaion), которая в дальнейшем приобретёт центральное значение, употребляется здесь впервые. Судя по ответу Иисуса, он не ожидал этого вопроса: и действительно, что за дело было римскому наместнику до внутренней иудейской проблематики, до иудейского ожидания прихода Мессии? Пилат словно читает его мысли: «Разве я Иудей?».