Читать «Хранительница книг из Аушвица» онлайн - страница 91

— Америка — земля возможностей. Бизнес там — святое. Единственное место в мире, где бедный человек может стать президентом всей страны.

Стоит мороз, земля покрыта инеем. Их слова вибрируют. На нем суконная куртка, а вот Алиса одета все в ту же драную кофту, только поверх наброшена еще старенькая шерстяная шаль. Руди замечает, что губы у нее посинели и зуб на зуб не попадает, и говорит, что ей лучше вернуться в барак, но она отказывается.

Ей в этот студеный вечер гораздо лучше здесь, на свидании, чем внутри женского барака, где пахнет потом и болезнью. И очень часто — злобой.

Когда больше нет мочи терпеть холод, они встают и, примеряясь к шагу друг друга, идут вдоль ограды по разные ее стороны. Охранники к ним уже привыкли. Некоторых Руди снабжает табаком или же помогает, выступая при случае переводчиком между охраной и чешскими или русскими солдатами, так что кратковременную толерантность к свиданиям у ограды с их стороны он себе обеспечил.

Руди рассказывает Алисе обо всех хоть сколь-нибудь забавных случаях из своей ежедневной деятельности регистратора. Он не хочет говорить ей о том, что видит в глазах, которые глядят на него с унылых лиц тех, кто встает по ту сторону стола регистратора сразу по прибытии в концлагерь. По этой причине частенько, чтобы истории вышли поинтереснее, он вынужден их придумывать. Когда Алиса спросила, правда ли, что сотни людей каждый день травят газом, он ответил, что только безнадежно больных, чтобы она не расстроилась, и тут же сменил тему. Руди знает, что правда в Аушвице — товар неходовой.

— Я тут подарок тебе принес...

Сует руку в карман, вынимает ее, разжимает кулак. То, что лежит у него на ладони, — это что-то крохотное, но она широко распахивает глаза, понимая высокую ценность этой крохи. Настоящая драгоценность. Зубчик чеснока.

Руди уже навострился в наблюдении краем глаза за охранником на вышке, и в тот момент, когда направление дула винтовки на его плече говорит ему, что солдат повернулся спиной и смотрит в другой конец концлагеря, он в два прыжка оказывается у самой ограды. Коснуться металла никак нельзя, но и на раздумья времени нет: если охранники его застукают, то сурового наказания не избежать. У него десять секунд до того момента, пока солдат на вышке не развернется в их сторону. Руди складывает пальцы щепоткой, зажимая в ней зубчик, и просовывает в заранее выбранную ячейку. Пять секунд. Пальцы разжимаются, зубчик падает на землю. Алиса протягивает руку и мгновенно хватает его. Четыре секунды. Каждый из них отступает на два шага назад, и вот они оказываются на том самом месте, где стояли раньше, в нескольких метрах от ограды.

Алиса смотрит на него со смешанным выражением страха и восхищения. Руди очень нравится, что он вызывает в девушке подобного рода чувства. Что правда, то правда: мало кто в лагере решится просунуть пальцы сквозь ограду, которая убивает. Некоторые спекулянты перебрасывают свои товары из зоны в зону через ограду, но Руди считает, что такого рода движения видны с очень большого расстояния, а в концлагере слишком много глаз, слишком много языков.