Читать «Дом проклятых душ» онлайн - страница 136

Так ведь это она девица Донжина – она, Маша Миронова! Это про нее сказано в заклятии! Уж, наверное, чернобородый колдун был уверен, что никогда в жизни ни одна из его внучек, правнучек и праправнучек не притащится в Завитую в поисках заклятых сокровищ, да и второго Горностая он вряд ли мог себе представить!

Он наложил на свой клад заклятие невозможное, немыслимое, неисполнимое, а между тем все слагаемые сошлись идеально, как нарочно, как по заказу! Ну ладно, Горностая сюда затащила Глафира, а ее, Машу, кто заставил искуситься любовью и самой сунуть голову в петлю?!

– Да она же, Глафира, – раздался рядом голос, и Маша узнала Марусеньку. – Она же и заставила. А ты жалеешь, никак?

– Нет, – качнула Маша головой и взглянула на старуху.

Та улыбнулась:

– Верю! Ни о чем не жалей и ничего не бойся. А теперь одевайся-ка поскорей да буди мужа своего.

– Да он мне еще не муж, – пожала плечами Маша.

– Зато ты теперь не девица, – бросила Марусенька с усмешкой.

Маша уставилась на нее, приоткрыв рот.

– Муха залетит, – строго сказала Марусенька, и она закрыла рот.

– Это ты… Это ты нарочно… – пролепетала Маша. – Нарочно сделала!

– А то, – ухмыльнулась Марусенька.

– Хороши сестрички, – простонала Маша, хватаясь за сердце, так тяжело стало ей вдруг. – Лихо вы нами распорядились. Глафира заставила меня в Горностая влюбиться. А ты, ты заставила его влюбиться в меня. Нет, не влюбиться, а… – Слова не шли с языка, она только руками в отчаянии взмахнула. – Но потом, когда он проснется, но завтра… вдруг он обо мне и думать не станет?!

– Вот уж думать не думала, что у Ефимовны-умницы такая дуреха через века уродится! – чуть ли не рявкнула Марусенька. – Одевайся, сказано! Да еще раз в бумагу глянь, где сказано про девицу Донжину. А ты, говорено было, не девица. Это значит что?! Это значит, что не сбудется заклятье. Но Пашка этого пока не знает. Не вздумай ляпнуть ему! Ушки на макушке держи да похитрее будь. Тогда спасетесь.

– Ты же обещала нас вывести отсюда! – в отчаянии воскликнула Маша.

– Кабы я вас увела, Пашка вас непременно бы настиг. Он не отступился бы. А теперь, когда все меж вами содеялось, вы от него ускользнете. Только не зевайте!

Марусенька быстро обняла Машу, потом подобрала с полу одежду, которая валялась на полу, и подала ей:

– Не медли. И буди своего-то! Да, вот еще что возьми.

Марусенька подала ей коробок спичек.

– Зачем? – удивилась Маша. – Что, нам придется блуждать где-то в кромешной тьме, и эти спички помогут найти выход?

– Ну, в темноте не в темноте, – загадочно ответила Марусенька, – а небось сгодятся! Бери, говорено!

Маша уставилась на этикетку. В центре серп и молот, вокруг пшеничные колосья, а внизу надпись: «Слава Октябрю!»

Господи, сколько ж им лет? Да удастся ли зажечь хоть одну, если что?

Она оглянулась на Марусеньку, но той уже не было в комнате. Куда подевалась? Неведомо…

Маша, вздохнув, торопливо оделась, спрятав бумагу с заклятием в один карман курточки, а спички в другой.

Наконец склонилась над спящим Горностаем и осторожно коснулась губами длиннющих ресниц, потом прильнула щекой к его щеке. Ого, какая колючая щетина! А только что, когда они целовались, как сумасшедшие, Маша ничего не замечала, кроме самих поцелуев!