Читать «Великое» онлайн - страница 55
Михаил Самуэлевич Генделев
Из любопытства.
…Автор не хотел падать. Он расправил черное свое крыло и, может быть, подхватив из-под поверхности жизнь и опять грохнувшись с ней в когтях, он тоже — прокричит все сразу, все: музыку, что на нем сыгралась за его век, весь бравур его века? Что ж, что это будет негармонично — а мы уж постараемся, чтоб это было не гармонично, а наоборот, будьте уверены! А если и нет — не менее «что ж», — разбредутся тридцать немолодых коллег, заплативших свой серебряный с носа за зрелище падения рояля.
Глава тридцатая,
о том, что прежде чем нырнуть в подземный переход,
желательно предвидеть следующий, да! сюжетный ход
Постойте, потерпите, Генделев, скоро! скоро я снова запущу по накатанной колее бугаевской конки… «всякий европейский проспект есть не просто проспект, а…» Потерпите еще пару абзацев, да и вообще скоро — за поворотом — конец тома. Потерпите, герой!
…Что я хотел сказать? А! — я хотел воскликнуть! Пусть и не к месту — но воскликнуть:
А все же до чего увлекательное это дело — красть!
Красть хорошо и интересно. Нет такой заповеди: «Не заимствуй!» — а пусть и есть такая заповедь, то кто постановил, что Моисеева юрисдикция поголовно кроет ферму какой-нибудь (разумеется, кроме отечественной) словесности? Автор крал и буду красть! Автор нарушал святость Царицы Субботы и — буду! Я уже убил. Не прелюбодействовать? — я это люблю. И вообще — обхохочешься, пригрезив себе подзаповедальную, законопослушную беллетристику. И позвольте, наконец, спросить, что есть предмет импозантного отражения — отражения в трюмо искусства? Мир! Вот когда мир перестанет нарушать десять заповедей — а он перестанет, вот увидите! — тогда мы, автор, — все равно не перестану! Беги, страдалец, беги, хрен с тобой…
Взять, к примеру, туалет еврейской бывшей кухмистерской, ныне и присно — «пельменной». Очень по-европейски: «Извините, мест нет», «…есть не просто проспект, а (как я уже сказал) (вот зануда! —
ВТО, т. е. бывший ВТО, нынче Дом театральных деятелей РСФСР! В ТО, что нам нужно…
— По здорову ли будете, Михайло Самолыч?..
— Здравствуйте, здравствуйте! («Тебя мне не хватало! И как тебя, холера ясна, зовут?») Извините, у меня надобность, спешу, знаете, ха-ха!..
— Что-нибудь приватное?
— Во-во!
В! Т! О!
— Генделев?!
— Танечка! Извиняюсь, детка, я на одной буквально ноге — дела! Не обес-с-судь!
— Ну, какие могут быть дела, ведь миллион лет не виделись…
— Дела, роднуля, дела…
В!! Т!! О!!
О! О!
«Закрыто на мероприятие».
— «Потому что Невский проспект — прямолинейный проспект» (конец цитаты. Конец? —
— Здравствуй, Миша…
— Ой! Кто это? У тебя? Тю! Тю! Тю! К-какой к-р-р-рас-с-с-с-ивы-й-хор-р-рошенький!..
— Внук. Внучек. Олежек. Да? Мы Олежек Аронович? Как мы умеем улыбаться? А, Олежка? А? Что это с нами? мы мокренькие? мы описались, да?..