Читать «Осада Монтобана» онлайн - страница 55

— Позволит ли ваше высочество мне высказать мысль? — спросил Урбен.

— Конечно! Говори скорее!

— Естественно, что мы будем вести постоянную переписку с нашей сестрой Камиллой, которая живёт в монастыре визитандинок. Итак, вашему высочеству стоит условиться с нами в известном числе некоторых фраз, применимых ко всем случайностям задуманного предприятия, но не имеющих для посторонних другого значения, как простая учтивость. Всем известно, что мы воспитывались вместе с вашим высочеством, а посему, если бы даже и перехватили письма на имя сестры, ничего не может быть подозрительного в нашем желании напомнить о себе нашему высокому покровителю.

— Отлично придумано! Молодой человек, вы подаёте большие надежды, — сказал Гастон. — Но сестра ваша в монастыре и не может передавать мне этих дружеских поклонов. А мне нельзя навестить её и двух раз без того, чтобы не возбудить подозрение Красного Рака, даже если бы вы на время кампании и возложили на меня заботу о ней... что, впрочем, было бы очень естественно, когда отец её был моим гувернёром.

— Нельзя ли поручить капеллану дому Грело навещать вашу питомицу?

— Великолепно, кавалер Урбен! Вы просто Макиавелли. Мой капеллан не внушает недоверия. Его напрасно считают не более способным сохранять тайну, чем раскупоренная бутылка шампанского сохраняет пену; его ряса откроет ему вход в монастырь, а я буду посылать его туда как можно чаще.

— Камилла повторит ему слово в слово, что мы ей поручим передать вам; она сама точность.

— Всего забавнее то, что в политических известиях, которые дом Грело будет передавать мне от вас, он увидит одни лишь учтивые фразы.

Принц открыл свою записную книжку, граф Робер сделал тоже и они записали ряд условленных фраз вроде следующей: «Сообщи его высочеству, что я вскоре надеюсь поцеловать у него руку». Что должно было означать: «Королева-мать завтра прибудет с войском в Париж».

Посвятив около получаса этому занятию, трое братьев де Трем простились с герцогом Орлеанским, благополучно вышли из дворца Медичи и выехали из Парижа.

Пока они скакали по дороге к Понтуазу, Гастон спал сладким сном, Поликсен возвращал ключнице, камеристке и кухарке их праздничные наряды, которыми обязан был их нежному сердцу, а дом Грело беседовал с бутылкой, в то время как лицо его выражало глупое смущение.

Глава VIII

ДВОРЕЦ КАРДИНАЛА

ерез две недели после ночного совещания в саду дворца Медичи сцена совсем иного рода происходила во дворце кардинала. Однако один из участвующих в этом политическом маскараде разыгрывал роль и тут, находясь с глазу на глаз с его высокопреосвященством кардиналом герцогом де Ришелье, в котором трудно было бы узнать бодрого всадника, виденного нами в лагере под Монтобаном. Великие замыслы, кровавые интриги, труды свыше сил и, наконец, болезнь превратили прежнего епископа Люсонского в дряхлого старца на вид лет семидесяти, тогда как на самом деле ему было только пятьдесят с небольшим.