Читать «Услышанные молитвы. Вспоминая Рождество» онлайн - страница 49

Ах ты мерзкая ковырялка! Ничего, ты еще пожалеешь (подумал я). Даже когда я приехал в Париж и обнаружил в отделении «Американ экспресс» письмо от издателя с отказом («К сожалению, нам бы не хотелось оказывать вам медвежью услугу, содействуя в публикации столь претенциозного, высосанного из пальца романа, ибо ваш дебют как писателя-романиста в таком случае будет обречен на провал») и вопросом, куда переслать полученную копию рукописи, даже тогда моя вера не дрогнула: я лишь предположил, что после моей размолвки с мисс Лэнгмен ее друзья решили подвергнуть меня литературному линчеванию.

К тому времени я успел всеми правдами и неправдами скопить четырнадцать тысяч долларов. Возвращаться в Штаты не хотелось, но другого выхода я не видел – надо же было как-то пристроить моих «Неспящих» в издательство, а сделать это с такого расстояния, да еще без агента, невозможно. Найти честного и толкового литературного агента даже труднее, чем достойного издателя. Марго Даймонд была одной из лучших в своем деле. Она водила дружбу как с сотрудниками высоколобых периодических изданий вроде «Книжное обозрение журнала “Нью-Йорк”», так и с редакторами «Плейбоя». Возможно, она и впрямь считала меня бездарью, однако в первую очередь ей не давала покоя ревность: она сама давно мечтала потискать Ли Лэнгмен.

От одной мысли о возвращении в Нью-Йорк мое нутро сжималось и ухало куда-то вниз, как на американских горках. Разве можно заново войти в этот город, где у меня теперь нет друзей, а врагов слишком много (если, конечно, меня не внесет туда на руках армия марширующих поклонников, рассыпающих конфетти в мою честь)? Вернуться побитым, с поджатым хвостом и отвергнутым романом под мышкой… Для этого надо иметь волю либо слишком слабую, либо железную.

Есть на нашей планете одно убогое племя – оно даже несчастнее горстки бездомных эскимосов, что живут впроголодь всю полярную ночь, то есть семь месяцев кряду: это американцы, решившие (кто честолюбия ради, кто из эстетических соображений, а кто по причине неудач на любовном или финансовом фронте) построить карьеру экспата. Сам факт проживания за границей в течение многих лет, погони за весной из январского Таруданта через Таормину и Афины в июньский Париж, считается большим достижением и поводом для чувства глубокого превосходства над окружающими. Что ж, это действительно достижение, когда у человека нет денег или их «едва хватает на жизнь», как у большинства поселившихся в Америке иностранцев, существующих на присылаемые с родины подачки близких. В юности еще можно помыкаться так пару лет, но тех, кто продолжает вести подобный образ жизни после двадцати пяти, максимум после тридцати лет, ждет неприятное открытие: то, что раньше казалось раем на Земле, – лишь пейзаж за окном, красивый занавес, скрывающий все те же вилы и адское пламя.