Читать «Ровесники: сборник содружества писателей революции «Перевал». Сборник № 1» онлайн - страница 48

Открыла, обняла Андрея.

— Отойди, я грязный, — сказал Андрей, стукнув чемоданом и сбросив мешок, вздувшийся от поклажи. — Дай мне вымыться.

Она поняла; испугалась, налила теплой воды, подала белье. А глаза ее жадно смотрели то на его губы, то на мешок, с одинаковым выражением.

Кирик спрашивал:

— Меду привез? Сколько?

Андрей не отвечал, брызгая водой. Наконец, взялся за полотенце. Оно раздражало кожу. Или это глаза жены беспокоили?..

— Шпик?

— Пол-пуда.

— Масла?

— Шесть фунтов.

— А муки?

— Два пуда, пшеничной.

— Мед, покажи мед! — прыгал Кирик.

Птиченька подошла вплотную. Ему открылись жаждущие знакомые губы.

Молча, кинув юркий взгляд на ребенка, сдвинули колени, впились плечами, губами…

— Вот, вот, вот… забил молоточек в висках Андрея.

— Кать! — вопль вырвался из груди.

— Не Катя, Птиченька.

Но подошел Кирик:

— Покажи мед.

Пришлось показать.

Ложились спать. Екатерина Владимировна дразнила заговорческой улыбочкой.

Андрей сел на кровать и принялся обстригать ногти на свеже вымытых ногах.

Ножницы ляскали, острые иглы отскакивали.

— Да скоро ли это кончится? — вскрикнула Екатерина Владимировна.

Исказившееся гадливостью лицо поразило Андрея. Он отложил в сторону ножницы.

— Вот что, Кать, — сказал спокойно. — Я за тобой слежу. Что с тобою деется? В первый раз я заметил твою злость, когда мы получили судака в пайке и ели его за обедом, второй раз, когда я икал, чорт его знает, почему — и в третий, сегодня… Ты бы пояснила.

Губы Екатерины Владимировны вздулись от сдерживаемых слов. Андрей подошел к ней и привычным жестом взял за плечо. Казалось, воздух подвертывался угодливо под руки, распластывался, делаясь бархатным.

— Кать… — мягко сказал Андрей.

Она подняла желто-ореховые глаза, хотела улыбнуться, но заметила на рукаве Андрея уцепившийся осколок ногтя. Вся передернулась и отскочила.

— Фу, гадость!.. — закричала с омерзением. — Не понимаешь.

— Вот это уж против шерсти, — тяжко сказал Андрей, да как саданет рукою по столу. — Говори толком… Не озорничай! Куда в сторону похряла?

Незнакомое слово пронзило Екатерину Владимировну. Она замахала платком, как флагом:

— Не могу я, коробит меня, вот оно где сидит, вот!.. — схватилась за горло.

Андрей сразу стих, недоумевая. Он ожидал значительных трагических слов, а выслушал непонятный выкрик о чем-то неуловимом для него.

— Да что, Катя, что некрасиво? — спрашивал. — Почему так?..

Она захохотала и обошла его вокруг.

— Судака помнишь?.. Ты его ел с ножа, всю тарелку вылизал. А теперь стрижешь ногти, желтые они, через всю комнату летят, да ведь это уродливо, я не привыкла!

Андрей все понял. Он расправил плечи, тяжелые, размахнувшиеся.

— Катерина, мертвячина смердит?

Он отвернулся, взял ножницы и вдавил их в стол.

Екатерина Владимировна недвижно стояла за его спиною. Смотрела в затылок, вросший в тело, как пень внедряется в землю.

Екатерина Владимировна скрипнула зубами.

Легла под одеяло, потом вскочила и множество раз крестила Кирика.

Андрей видел ее упрямую, настойчивую руку.

* * *

На одном из митингов обсуждали аграрные реформы.