Читать «Из каморки» онлайн - страница 68

— Официантка, плесните еще виски!

Как-то Ева вышла с ванной и сказала:

— Я создатель.

— Что? — удивился я. — Создатель, в смысле бог?

— Не совсем, но в какой-то степени. Просто я поняла устройство мира: оно простое до безумия.

— И какое же?

— Оно на моей коленке.

— Звучит не очень убедительно, — подшучивал я.

— Смотри: мое тело — это Вселенная, погруженная в Космос — ванную с пенной водой. Она невидима и недоступна. А моя коленка — это видимое, то что возвышается — наш Мир. На коленку струится вода, создавая сотни маленьких пузырьков. Спустя секунду-другую они лопаются, а на их месте создаются новые — это существа. И когда вода льется — все прекрасно, циклично: старое умирает, новое рождается. Но как только я закрываю кран с водой — пузырьки растворяются, не оставив после себя ничего. Без воды — они перестают существовать. Так и мы…

— Красивая сказка вышла, — сказал тогда я. — Все мы немножко боги: что-то создаем, что-то разрушаем.

А теперь… Если бы меня теперь спросили, что для меня бог, я бы ответил, что бог — это фонарик. Фонарик с вечным аккумулятором, который освещает путь в темноте, но не гарантирует безопасности и не убивает страх, испытываемый к тому, что вне зоны его освещения. Он освещает одинаково всех, не разделяя их социально, расово или по сексуальной идентификации. В отличие от нас — любителей все шаблонизировать. Ему все равно, кто как живет — он просто светит. Остальное — зависит от нас. Идти по следу фонарика, или оступаться в темноту.

— Официантка, еще 50 грамм!

Только виски спасает. От этого света. Он мне не нужен. Я вывернул свой мир наизнанку. Мне нравится его тьма. Одиночество. Мазохизм. Обреченность. Закрываю глаза — и весь мир перестает существовать. И я будто помещаюсь внутрь прозрачного колпака, наполненного шумом и звуками. Я не вижу тех, кто их воспроизводит, я не ощущаю ничего вокруг. Я чувствую только биение своего сердца, легкий гул в ушах, иголки в пятках и сильную боль, которую пытаюсь заглушить виски уже 6 лет.

Но ничего не меняется, внутри меня время остановилось — и я осознал, что боль не проходит, что она обживается во мне, заполняя собой внутренности и сознание. Она поглощает меня и верит, что способна победить — вытеснить меня из самого себя. И мне кажется — ей это удается. Меня остается все меньше и меньше. Поэтому каждый день я заново прокручиваю самые важные воспоминания, ужасно боясь потерять малейшие из них.

А они мне так ни разу и не приснились… Ева и Максимка.

— Официантка, плесните еще!

«Огнями реклам, неоновых ламп бьет город мне в спину, торопит меня. А я не спешу, я этим дышу, и то, что мое, ему не отнять». Песня вырвала меня из прокуренного подвала и снова забросила в воспоминания.

Шесть лет назад они оставили меня. Их вынудили. Максимке было 8, Еве 31. Я же проживал возраст Христа. Ева тогда опять вернулась преподавать в школу, в которой проработала два года до ухода в декрет. И Максимку забрала туда же, чтобы был под присмотром. В мои же обязанности входило отвозить их забирать. Но в тот день у меня была срочная работа и я задерживался.