Читать «Живи и радуйся» онлайн - страница 146

Ткацкие станки, прялки и разные принадлежности к ним продавались в торговых лавках, но многие делали их и сами, украшая различными узорами.

Матушка замолчала и внимательно поглядела на меня.

– В какой-то книжке, у Шуры, я видел рисунок, на котором мужики были в лаптях, – поняв, что она закончила свой рассказ, опустился я в мысленных образах от одежды к обуви.

– Лаптей, сынок, в Сибири не носили: сапоги или чирки. – Матушка отставила к стенке прялку, просматривая сученую нитку. – Мужские чирки шились чаще всего с голяшками, женские – со шнурками. И сапоги, и чирки были из кожи крупнорогатого скота. Для чего сырую и подсоленную кожу погружали в кадки с раствором «квасцов», приготовленных из ржаной муки. Шерсть из шкур в квасцах полностью выпадала, после чего – шкуры дубили. Для дубления использовалась ивовая кора – лыко…

Хлопнула дверь – в избу вбежала Шура, вся облепленная снегом, и наш разговор прервался.

4

Едва я закончил делать домашнее задание, как со двора пришел дед.

– В амбаре я нашел старые заячьи петли, – сообщил он, – надо бы их поставить, попытать удачу, а то постность надоела – мясца хочется.

Я обрадовался такой возможности, выскочил из-за стола.

– Не суетись. – Дед усмехнулся. – Сейчас в лес не сунешься – снегу по пояс. Вот схожу к Дашке Шестовой – её мужик до войны шибко охотой увлекался. Лыжи должны остаться.

– Отдаст она их тебе, – гася вспыхнувшую горячность, засомневался я.

– А что не дать-то? Мужик её в первый же год погиб где-то под Москвой. Жди – не жди, не воскреснет. Самой ей лыжи не нужны, а девчонка у неё еще малолетняя. Да и охотничьи лыжи не для женского пола. Я ей, может, чем-нибудь помогу за это. Без мужского догляда двор их, да и дом, поди, за три года обветшали – руки надо прикладывать, и ни какие-нибудь, а мастеровые. Я, слава богу, еще кое-что могу делать по плотницкому ремеслу.

– Так ты сейчас и иди! – вновь заторопился я.

Дед только усы разгладил.

– Сейчас не сейчас, а вот управлюсь со скотиной и схожу.

У нас была корова, четыре овцы, две гусихи с гусаком и десятка два кур. Как рассказывал дед, нам, русским крестьянам, больше одной коровы иметь не разрешалось, лошадей держать – вообще было запрещено, свиней – тоже. А дать сена корове и овцам я бы и сам смог и сказал об этом деду.

– Так-то оно так, да закроешь ли ты всё, как положено, на ночь, утеплишь? Я буду сомневаться, а зачем это. Да и поить всех еще надо. А вот, чтобы быстрее дело пошло и коль ты уроки осилил, давай вместе будем управляться.

Ну как тут возражать? Прав дед, и мы дружно направились во двор.

* * *

Как уж там получилось, мне было не ведомо, но принес дед лыжи хотя и наполовину облупленные, но целехонькие: широкие, с хорошо загнутыми носками, добротными креплениями из кожи. Правда, эти крепления были великоватые для моих валенок, сползали к голяшкам, но дед не решился их подгонять.

– В следующую зиму у тебя будут другие валенки, побольше, и эти ремни в самый раз к ним окажутся, а трогать так ладно все сделанное не резон, – объяснял он свой отказ. – Приспособишься – тебе ходить много на лыжах не придется. Вон до первых околков и всё – зайцев и там предостаточно.