Читать «Живи и радуйся» онлайн - страница 134
Лев Емельянович Трутнев
– Чепурной у тебя будет, гулена! – прошептала Настя, всплеснув руками, отчего еще больше напомнила мне бабочку-белянку. – Теперь я, я!
– Нет уж, девчонки, – запротестовала хозяйка, – мой дом.
– Ну и что? – сгребая под мышку курицу, крикнула Настя. – Подумаешь!
Девчонки и одуматься не успели, как она, едва ли не вся, скрылась под печкой.
– Выскочка! – Зоя покривилась. – Знала бы – не позвала ее.
– Ничего, – успокоила хозяйку тоже не совсем довольная своей судьбой Шура, – это, может, и к лучшему.
– От разошлись! – сказал довольно громко Паша, но его услышал только я.
В это время Настя появилась из-под печки с черно-пестрой курицей, заторопилась к столу и чуть не упала. Предохраняя себя от падения, она выпустила курицу из рук, и та шмыгнула под стол, в темноту.
– Безрукая! – крикнула Зоя, рыжие ее волосы сыпанули золотистым блеском, и мне показалось, что от них полетели искры.
Девчонки склонились под стол, но курицы там не оказалось, Паша проворно нырнул за скамейку, на четвереньках кинулся в темную горницу, зашумел там, на что-то натыкаясь.
Девчонки вскочили, чуть не свалив меня, ринулись тоже в комнату, но Паша уже нес курицу, отчаянно бившуюся в его крепких руках.
– Теперь на нее не поворожишь! – со злорадством крикнула Зоя. – Она порченая – в мужицких руках была!
Паша горделиво протянул курицу.
– Мужики не люди, что ли?
– Люди, но мы на них ворожим!
Зоя схватила птицу и шмыгнула к печке. Она довольно быстро нашла там особенно красивую по расцветке пестро-красную курицу и поставила на стол. Та, будто понимая нетерпение девчонок, тут же принялась долбить белым, как кость, клювом черные угли.
– Кузнец, кузнец-молодец! – закричала Настя.
– Ну и что, ну и что? Кусок хлеба завсегда будет, а тебе там одноглазая осталась, да петух, – охладила ее радость Зоя.
– Как одноглазая? – «Бабочка-белянка» побледнела.
– А так, кур у нас больше нету. Пять всего и петух. Пятая с одним глазом, выклюнули недавно.
– Чего она с одним глазом увидит? – подлила зла Мока.
– Петух, может, еще лучше, – попыталась замять неувязку Шура.
– На петухов не ворожат, – стояла на своем хозяйка.
– Откуда ты знаешь? – Шура щурила хитроватые глаза!
– Мужики и петухи одного рода.
– Во! – опять крикнул Паша. – Еще подерутся!
– Ладно, пусть будет петух, – вдруг неожиданно согласилась Настя, и все сразу притихли. Зоя даже вызвалась помочь ей поймать кусачего петуха.
Паша ухмылялся, тряс головой, как заправский мужик, слушая шум под печкой.
Великолепный, с огненными перьями петух, с огромным красным и кустистым гребнем, с хвостом в желтых серпах, долго топтался на столе, потом наклонился над чашкой с водой и стал пить, высоко поднимая разукрашенную голову и разевая клюв.
– Пьяница будет, – толкнул меня Паша, но Зоя хмуро взглянула на нас, и мы притихли.
А петух прошел к зеркалу, потряс над своим отражением кроваво-красном бородкой и вдруг оглушительно, на всю избу, закукарекал, замахал крыльями, сдувая со стола крошки. Все было ясно: пьяница, форсун, забияка-весельчак. Вдобавок ко всему, когда девчонки схватили разошедшегося петуха, он нагадил на стол.