Читать «Живи и радуйся» онлайн - страница 135

Настя-бабочка совсем поникла, будто побыла под дождем. Мне даже стало жалко эту бледную девчонку.

– Но ничего, – успокаивала ее Зоя, когда петуха водворили под печку. – Я еще одну ворожбу знаю. Там можно будет увидеть этого пьяницу. Ты лицо запомнишь и не пойдешь за него…

– От дал! – смеялся Паша. – Чуть не в руку!

– Не скалься, – одернула его хозяйка и взяла со стола зеркало, – а то выгоню.

Паша прижимал зубами нижнюю губу, пытаясь сдержать непрошенную, рвущуюся из глубины души, улыбку, гнул голову на грудь.

– Надо поставить зеркало перед собой, – объясняла Зоя, – и глядеть в него, не мигая, там и покажется этот самый – она явно кому-то подражала, но не совсем удачно, забывала нужные слова. – Только делать это надо в одиночку. Лучше в подполе…

Начиналось что-то таинственное, чего я так долго ждал: сидеть ночью в подполе, да в одиночку, не так просто – смелость нужна.

– В темноте, что ли? – совсем бледнея, спросила Настя.

– Да нет, фонарь зажжем. – Зоя опять тряхнула рыжими волосами, и опять от них пошел искрометный блеск. – Без света в зеркале ничего не увидишь…

По мере того как Зоя объясняла правила ворожбы, Мока все дальше и дальне, незаметно, но верно отодвигалась к краю стола.

А Шура слушала, затаив дыхание и округлив глаза: такое она любила.

– Ну что, будешь ворожить? – тихо спросила хозяйка, голосом полным таинственности.

Настя неожиданно кивнула.

– Тогда я фонарь занесу.

– Такую ворожбу, поди, после двенадцати часов вести надо, – засомневалась в правильности предстоящего таинства Шура.

– Да нет, это же не злые духи, а добрые…

– Ничего себе, добрые, – сказал Паша, внимательно слушая весь разговор, – вон как выкаблучивался перед зеркалом, куражился будто пьяный, а потом дриснул.

– Не лезь ни в свои дела! – опять рассердилась Зоя. – Все равно это еще не злой.

– Может, пойдем на горку? – спросил у меня Паша. Ему надоело глядеть на девчоночье несерьезное занятие. Да, сдавалось мне, он знал или нечто подобное уже видел. Но Настя должна была лезть в темный подпол, сидеть там одна… Нет, этого момента я упустить не мог. А вдруг? Вдруг там, за незримой, не контролируемой, чертой окружающей жизни и есть то, что не поддается нашему осмысливанию? Вдруг Настя и увидит нечто необычное? Тогда ведь и самому можно посмотреть, убедиться в этой неподвластной нам тайне.

– Ты чего, Паша, – зашептал я, – на самом интересном. Подождем, когда бабочка сворожит.

– Какая бабочка? – В глазах у Паши мелькнула задорная искорка.

– Ну, Настя.

Он повернулся, нагнул голову вправо-влево, посматривая на Настю.

– Точно! Бабочка-капустница, беленькая с крапинками…

Зоя уже внесла фонарь, стала обтирать его стекла тряпкой.

– Теперь прилепится. Так и будем ее звать.

Я в душе пожалел, что совсем необдуманно дал прозвище этой, наверно, неплохой девчонке. Но назад слово не вернешь.

– А почему Люба – Мока?

Паша провел пальцем под своим носом.

– Она морковку так звала маленькая. Вот и пристало. В деревне без прозвища нельзя, скучно, – со знанием дела утвердил Паша, поняв мою тревогу, – и тебе дадут, погоди…