Читать «Живи и радуйся» онлайн - страница 108

– Отличился? – Кольша смотрел насмешливо. – Я еще не успел в ограду зайти, а Мишка Кособок уже прокричал на бегу: «Ваш Ленька в углу стоял!»

Пришлось объяснять, как всё получилось.

– Ну и ладно, – Кольша взъерошил мне волосы, – не переживай. Ерунда всё это. Подумаешь – постоял в углу. У меня вот экзамены на носу – то забота. Я и пришел пораньше, чтобы кое-что повторить.

Теплее стало на душе от его ободряющих слов, и почти с прежней бодростью я выбежал на улицу.

3

Еще в начале марта колхоз посылал в город две подводы по какой-то надобности, и дедов свояк Мамров, живший в городе, передал нам полмешка проса. Где он его раздобыл – неведомо, но дед загорелся тайной идеей: выращивать просо на еду.

– Война еще не один год протянется – с продуктами туго будет, а с просом всё подмога.

– Жди, разрешат тебе сеять, – усомнился в затее Кольша. – Отберут семена, да еще и наказать могут за самоуправство.

– Ясное дело – не разрешат, – согласился дед, – а мы не будем спрашивать – тайком посеем. Залежей брошенных вон сколько в лесах. Найдем какую-нибудь пообширнее и в середине небольшой участок вскопаем по ночам, ночью и засеем. Кто туда сунется без надобности, в полынь да лебеду?

– Объездчик верхом ездит – углядит.

– Ну, объездчик свой человек, наш, деревенский. С ним и договориться можно.

– Не знаю, не знаю…

Я делал уроки и вслушивался в их разговор, не всё понимая. А воображение уже рисовало ночной лес, лунный свет, бурьяны, волков за кустами…

А на следующий день, придя из школы, я не застал деда дома.

– В степь ушел, – доложила Шура, – искать место для проса.

Я наскоро поел похлебки, налитой мне Шурой из чугуна, томящегося в печке, выпил порцию молока и во двор.

Дали плясали в мареве от подсыхающей земли, в ослепительном блеске солнечного света, растягиваясь в вышину и в ширину и создавая игровыми переливами причудливые формы, похожие то на старинные замки, то на городские строения в развале современных кварталов. И я, забравшись на изгородь, с прищуром вглядывался в них, надеясь увидеть возвращающегося из леса деда.

Заливисто пела огородница, передразнивал её скворец на ветках скворечника, поставленного в дальнем углу двора, далеко, в озере, галдели на разные голоса озерные птицы. Тепло и спокойно.

Сравнивая изломы дрожащих далей с городскими кварталами, я невольно перекинулся мыслями туда, в город и к отцу. «Где вот он сейчас? Что делает? Может, стреляет? Или бежит в атаку впереди солдат? Он же командир…» Воображение нарисовало окопы, которые я хотя и не видел, но представлял по-своему, солдат, отца… И в дымке этого воображения взгляд поймал фигуру человека, как бы выплывавшую из переливчатых струй искристых испарений. «Да это же дед идет из леса!» Бежать ему навстречу я не решился – на проселке, по которому он шел, блестели широкие разливы, а мои сапоги не держали воду, однако на задворки я выскочил.

* * *

Луна стояла высоко, и свет от неё заливал всё доступное взору пространство, превращая каждый двор, каждый переулок с запавшими тенями в какие-то тайные прибежища, и я с тревогой вглядывался в их световые изломы, шагая позади деда с Кольшей.