Читать «Донбасс для «чайников». Не Украина и не Русь, боюсь, Донбасс, тебя, боюсь!» онлайн - страница 127

Артем, как и большинство кадровых ленинцев, на дух не переносил национализм в любом его виде, хотя, конечно, националистическая мысль великих культур, таких как русская, германская, французская, китайская, рассматривались как естественные последствия развития имперских народов по собственному уникальному пути. Если же говорить о предпочтении Артемом и его соратниками по партии русской культуры и как государствообразующей, то, наверное, уместно было говорить о том, что исповедовали они своеобразный «русский интернационализм». Который, к слову сказать, прижился у нас в Донбассе. Ведь с самого начала нашей истории локомотивом ее был русский мужик из центральных великорусских губерний, но направляли его бег британцы, французы, немцы, бельгийцы, а позже и американцы-менеджеры. Национальные ручейки греков, татар, немцев, болгар, евреев, белорусов, армян, ингушей постоянно подпитывали русское море в Донбассе. Долгое время никто не вычитал из него украинцев и белорусов, но даже когда это произошло, то сделано было во имя принципов равноправия. И хотя многие коммунисты, работавшие на юге, понимали, что в будущем это может дать как раз эффект несправедливости, что многие потуги украинских деятелей продиктованы чуждой и русскому, и советскому государству идеологией, против генеральной линии партии до конца они не пошли. Все они помнили о единстве и вреде фракционности в рядах партии.

И в этом первый урок государственного деятеля Артема – урок дисциплины и мудрости

Артем понимал людей и умел быть с ними везде – и в бою, и в лазарете, и в голодной степи при отступлении, и на шахтах и заводах при их восстановлении.

Это второй урок – быть своим среди своих, знать их дело не хуже их самих.

Напомним, Артем работал и машинистом на руднике в Донбассе, и металлистом в Екатеринославе, и слесарем на паровозном заводе в Харькове.

Но самый главный урок Артема, который очень трудно выучить сегодня – это искренняя верность идее и мечте всей жизни. Она у него была одна – всемирное братство людей. После окончания Гражданской войны это казалось ему возможным. С его связями в международном рабочем движении, с именем в кругах горных рабочих, среди влиятельных деятелей профсоюзного движения Британии, Франции и Германии.

Известно, что Артем мечтал о создании Всемирного союза углекопов. Кому-то это казалось утопией, кому-то, напротив – угрозой могуществу капитала похлеще неопределенной мировой революции. И давно уже живет версия о том, что экспериментальный аэровагон, в котором ехали Артем и европейские деятели профсоюзов тем трагическим днем 24 июля 1921 года, слетел с рельсов под Тулой совсем не случайно.

Так это или нет, мы, скорее всего, никогда не узнаем. Ему было только 38 лет. Но он вошел в историю. Нашу историю.