Читать «Русский голем» онлайн - страница 159

-

Как же вырываются эти люди из цепких лап многовекового проклятия? Милость Божия такова, что и луна синагоги может отразить отблеск Истины. Ведь даже талмуд изначально создавался как комментарий к богооткровенному Ветхому Завету, несущему в себе предвозвестие о Спасителе. Современный еврейский автор размышляет: «…Талмуд их все же питал духовной пищей внутри своего «футляра» — питал тем отблеском Библии, пророческих божественных откровений, который сохранился и проступал на стенках талмудической пещеры, несмотря на все «ограды» и мертвящую, суеверную материализацию их. И этим особым отблеском Божией славы питались евреи 2 тысячи лет и с большими мучениями выжили. Но без этого слабого отблеска Христа они не выжили бы, ибо без Него нет жизни».

Русский… философ С.Н. Булгаков так сравнил жалкую, как будто лишенную духовности жизнь (героев А.П.Чехова) с жизнью глубоководных растений:

«Говорят, что в морских глубинах живут растения, никогда не видящие солнца, и, однако, как и все живое, они живут только солнцем, без него они не могли бы и появиться на свет, и просуществовать одного дня, хотя как легко и как, казалось бы, убедительно они могли бы отрицать существование солнца…»

Такими же подводными растениями являлись 2 тысячи лет и евреи, и так же «убедительно» они «отрицали существование солнца» — живого Бога».[79].

Хакам отказался от хохмы

«Посмотри, небольшой огонь как много вещества зажигает! И язык — огонь, прикраса неправды; язык в таком положении находится между членами нашими, что оскверняет все тело и воспаляет круг жизни, будучи сам воспаляем от геены… Им благословляем Бога и Отца, и им проклинаем человеков, сотворенных по подобию Божию».

(Иак. 3:5, 6, 9).

«Когда мне исполнилось 13 лет — возраст, в котором евреи имеют обычай возлагать на голову своих сыновей венок, называемый «венком силы», отец мой уединился со мной и долго говорил мне, внедряя в меня, как долг, завещанный Богом, ненависть к христианам, которая должна доходить до убийства их. Затем он сообщил мне об обычае собирать кровь убитых и добавил, обнимая меня: «Вот, сын мой, таким образом сделал я тебя своим таинником и как бы вторым собою». Надев мне затем венок на голову, он объяснил мне с большими подробностями эту тайну крови, как священнейшую из священных и самый важный обряд иудейской религии. «Сын мой, — продолжал он, — заклинаю всеми стихиями неба и земли всегда хранить эту тайну в своем сердце и не доверять ее ни братьям, ни сестре, ни матери, ни впоследствии — жене, — никому из смертных, особенно же женщинам. Если Бог даст тебе даже одиннадцать взрослых сыновей, то не открывай тайну им всем, только одному тому, которого признаешь самым умным и наиболее способным хранить тайну, — так же, как теперь поступаю я с тобою. Ты должен внимательно следить за тем, чтобы этот сын твой был привержен и ревностен к нашей вере…