Читать «Выстрелы в Сараево» онлайн - страница 44

Имена и поступки людей, замешанных в покушении в Сараево, мне стали известны лишь позднее из прессы и литературы…

В. А. Артамонов

I. КТО ЗНАЛ БОЛЬШЕ

29 июня / 9 июля 1914 года идеолог русского анархизма П. А. Кропоткин писал Н. И. Гольдсмит из Брайтона:

Война, большая, общеевропейская, которой приближение только незнание и близорукость радикалов могли отрицать, разгорится через несколько дней. Германия, уже 10 дней тому назад решила бесповоротно ее начать. Был бы я моложе — был бы с вами в Париже, который опять приходится защищать от немецких Гуннов, Париж и послереволюционную цивилизацию Франции.

Биограф Кропоткина отмечал, что еще в 1912 году Петр Алексеевич говорил о надвигающейся европейской войне, которая «должна вспыхнуть летом 1914 года, когда Германия закончит работы по прорытию Кильского канала и когда во Франции и в России снимут жатву».

Эти кропоткинские предвидения, безусловно, можно отнести к разряду блестящих исторических пророчеств. Но вряд ли можно утверждать, что мир был на волоске от войны перед выстрелами в Сараево. Хотя, может быть, и сам Кропоткин не догадывался, что для соскальзывания в катастрофу требуется лишить жизни всего одного человека — Франца Фердинанда. А вот Аписа, похоже, такие предчувствия посещали. Милан Протич приводит такой эпизод:

Один из умеренных «чернорукцев», позднее профессор юридического факультета, в одном из разговоров как бы между делом— думаю, это было в 1942/43 году, — хвалебно рассказывая о личности Аписа, заметил, что однажды, перед 1914 годом, поднимаясь по лестнице Главного сербского генералштаба, Апис остановил Милована Гр. Миловановича (одного из основателей «Черной руки», члена Верховной центральной управы. — И. М.), который шел вниз, и спросил его, что бы случилось, если бы убили Франца Фердинанда, австрийского престолонаследника? Милован Гр. Милованович посмотрел на него с большим удивлением и с недовольством покачал головой, как бы говоря: «Бог с тобой». Никогда больше о том Апис ему не проронил ни слова, хотя они были очень близкими приятелями и соратниками.

Поговаривают, что точно такой же вопрос накануне рокового дня задал своему румынскому коллеге глава русской дипломатии С. Д. Сазонов.

Из воспоминаний бывшего директора департамента министерства иностранных дел В. Б. Лопухина:

Сазонову, ссылаясь, правда, не на документы, а на слухи, «исходившие из дипломатических кругов», приписывается такой вопрос, заданный румынскому премьер-министру Братиану (дело происходило в Констанце, куда приехал царь в сопровождении Сазонова на свидание с румынским королем Карлом — за 13 дней до убийства Франца Фердинанда): «Какую позицию займет Румыния в случае вооруженного столкновения между Россиею и Австро-Венгриею, такого, при котором начать военные действия была бы вынуждена Россия?».

Братиану будто отвечал на вопрос вопросом: «Неужели Сазонов ожидает в ближайшее время возникновение войны?». И на это Сазонов будто бы поставил еще вопрос: «А что произойдет, если будет убит австрийский эрцгерцог?»