Читать «Ноктюрн душе» онлайн - страница 22

«Кто полюбил на миг, тот разлюбить не может…»

Кто полюбил на миг, тот разлюбить не может Твоих полей и тундр, безвыходный простор. Кому шептал в ночи свои сказанья бор, Кто в белизну твоих поверил колоколен, Тот обречен навек: и за морем тревожит Колюче-светлый нимб тернового венца, И жалость гневная, и жалость без конца; Тот позабыть тебя и оттолкнуть не волен. Я разлюбил тебя. За то, что ты умрешь За то, что высохла в твоих колосьях рожь. За то, что позабыл тебя в молитвах Бог, Что сожжена моя в твоих снегах душа… За то, что жить хочу, да, жить хочу, греша! За то, что жить, любя, я без тебя б не мог.

ЛЕТНИЙ ДОЖДЬ

Г-же Л.М.И.

Ни петь, ни любить не устану Блистательный вешний восход, Хоть знаю, что новые раны Весна за весною несет, Хоть помню, что новою ложью Солжет вереница ночей — Опять припадаю к подножью Пустых, но святых алтарей. Взвивайся же, лейся и вейся, Пленительный радостный звон, С высокого неба пролейся, Смывая морщины времен — Навстречу играющей жизни Прообразом крови-руды, Нахмурься, засмейся и брызни Потоком лучистой воды.

МОЛЧАНИЕ

Мы знаем друг о друге мало (Когда б ты знал, ты б говорил). Порой речей твоих начало Мерцает, точно шорох крыл; Тогда готов кричать от боли Крылатой, страстно-огневой, И странно мне в сырой юдоли, Моею названной землей. Когда же тяжкое молчанье Один не в силах я снести, Пытаюсь я твое мерцанье На свой язык перевести; Кричу тогда мольбой, войною, Пожарами средь черной тьмы, Любовью, кровью и божбою, Гранитом храма и тюрьмы. И долго говорю. И много. Порою как смешной ответ На мой вопрос, прямой и строгий, Показывают пистолет, Да время чашей голубою В безгласной тонет глубине… Я часто говорю с тобою, Но ты не отвечаешь мне.

«Любовь, где двое победители…»

Любовь, где двое победители, Звездой зовет через века; Не отыскать путеводителя, Дорога зла и далека… Посмотрит птицей или гадиной Из-за оплеванных камней? С какой очередною ссадиной Проводит лживый Гименей? Быть может, доведет оскомина Любви? Иль случай? Иль жена? Но счастья тайная хоромина Ввек — сокровенна и темна. И много, много искалеченных, Восторгом выветривших грудь, Печатью Якова отмеченных, С проклятьем продолжают путь, Затем, что в сумерки рожденные Под знаком алчущей жены Любовь, где оба побежденные, Перебороть обречены. Но кто-то может над провалами, По краю выйти на простор; Другой ладонями усталыми Заплаканный укроет взор. Над пропастью взмывая птицею — Пускай безумье, иль свинец — Но каждый смелою десницею Обязан вырвать свой венец.