Читать «Цвет папоротника» онлайн - страница 55

На крутом подъеме возле театральной кассы он поскользнулся, взмахнул руками, собираясь взлететь, однако упал, ушибив локоть. Позади злорадно засмеялись курившие на ветру подростки. Свет металлических углов, механических приговоров и холодных отношений настраивался против Фомы. В селе все было низкое и круглое, а в городе высокое и острое. От боли и синего, как лук, предвечернего мороза на глаза навертывались слезы.

Новая неясная мысль завела Фому в хозяйственный магазин. Он склонился над витриной и долго выбирал бельевую веревку.

— Эта выдержит? — равнодушно спросил он молоденькую продавщицу.

— Что?

— Меня, — угрюмо сказал Фома.

Девушка прыснула, но, встретившись с глазами Фомы, закрыла рот ладошкой:

— Вам нужно капроновую. В кассу — рубль двадцать.

Фома кинул пакетик в портфель и вышел на улицу. Хороший шнур он купил. Крепкий, эластичный. Люстру «каскад» он снимет, а повесит себя. Крюк в потолке толстый, старорежимный.

И никто не заплачет. Кому он нужен? И вдруг вспомнил, что дома его ждут. И эта еще совсем новая мысль, как нашатырь, привела его в чувство. Фоме до судороги стало жаль себя, и эту несчастную. На кого же он ее оставит? Они оба несчастные и должны быть вместе. Они понимают друг друга и смогут быть счастливы. И начихать им на разговоры и пересуды.

От этого первого слабого подснежника надежды настроение Фомы сразу улучшилось. Он пошел веселее, с удивительной легкостью, почти не касаясь земли, как святой после изнурительного пасхального поста. Его охватило хмельное предчувствие, что у него дома поселилось счастье. Непонятное, больное, но его. Нужное только ему. Единственное в мире. Плохого он ей не сделает, а с таким тонким психологом, как он, Незнакомка выздоровеет скорее, чем в казенных палатах. Да и чему научится больной среди больных, изолированный от изолированных? Тут же он с нею заново пройдет всю жизненную программу. А историю болезни, методы психотерапии, возможно, положит в основу своей новой диссертации. Все груенки еще будут локти грызть.

Логики в этих рассуждениях было мало. Фома хватался за соломинку. Он понимал, что девушку уже, вероятно, разыскивают. И семья и милиция. Но она была необходима ему теперь больше, чем всем другим. Если бы Незнакомка не встретилась ему вчера на дороге, он бы сам сотворил ее. Это был единственный мостик, который связывал Фому с жизнью. И тогда вопреки здравому смыслу в ясном болезненном прозрении Водянистый почувствовал, что никакой семьи у нее нет. Что она, как и он, сирота на этом белом свете. Что она ниоткуда, ничья, сама по себе, словно криница при дороге. Будто родилась вчерашней ночью. Краем туманного сознания, вдоль заснеженной опушки, мелькнув рыжим лисьим хвостом, пробежала уже совсем невероятная догадка о ее неземном происхождении. Что жизнь дает ему, Фоме, единственный шанс из четырех миллиардов, чтобы коснуться тайны. Войти в контакт с удивительным миром, который сосуществует рядом с нами…

Соседям он скажет, что женился. Фома резко выдохнул всю свою нерешительность и отправился по магазинам. Незнакомку и котов нужно было чем-то кормить. В гастрономе он купил марокканские сардины, маслины, сыр с плесенью и даже бутылку болгарского, хотя терпеть не мог ничего спиртного — допинга для ленивых. В соседней кулинарии ему отвесили килограмм фарша для котов, завернули свежих сдобных булочек. Теперь у Фомы появилась семья. Он впервые в жизни заботился не только о себе. Было такое чувство, словно он вырос еще на одного человека.