Читать «Перевод русского. Дневник фройлян Мюллер – фрау Иванов» онлайн - страница 48

Девушки отплясывали ламбаду так самозабвенно, словно никаких забастовок, дефицита и кризиса – да что им, красивым, до политики ли…

И ни на один вопрос не находилось ответа, и ни одна моя версия не развивалась логично. Может, это и была история безответная и нелогичная. Но что-то ведь заставило еврейку сберечь нацистское оружие и передать взрослому сыну! Что-то ведь сподвигло и его посвятить жизнь реанимации и спасать пострадавших в шахтах, пусть даже это «что-то» было и неосознанным. Но, может быть, – ниспосланным…

Извините, да мне-то что с этим кинжалом делать? Как, по-вашему, я смогу это вывезти в Германию?!

Так подумала я, сердясь на то, что Даниилу Корнеевичу все же удалось произвести на меня впечатление, и убрала кинжал на дно чемодана.

«В знак того, что между нашими странами не будет войны».

Засело прочно. Превратилось в навязчивую идею, в священную задачу.

Сначала я оставила кинжал у друзей в Москве – привлекла сообщников. Друзья мои были в ужасе и в восторге. Во-первых, они сказали, что у меня не все дома, что кинжал этот отвечает всем требованиям для запрета на вывоз: антисоветчина, оружие, драгоценный металл, антиквариат. А во-вторых, они с жаром и удовольствием вовлеклись в противозаконные штучки, в выполнение моей «священной миссии», и сокрыли кинжал в книжном шкафу, за громоздкими альбомами по искусству.

Через полгода мне представился идеальный случай переправить оружие «на родину», как выразился доктор. В нашем тесном выставочном мире, где представители компаний, выпускающих или продающих медицинскую технику, хорошо друг друга знают, я встретила давнего друга и коллегу Ральфа Кирхнера, который привез на московскую выставку тяжелую артиллерию: молотки, искусственные металлические суставы, пилы для ампутации и разные большие железяки для ортопедии… Кинжал спрятался среди инструментария и спокойно пересек границу. А Ральф таким образом тоже примкнул к сообщникам. Всем, кто был «в деле», нравилась идея донецкого доктора: «В знак того…»

Я тогда не знала, что больше никогда не увижу спасателя шахтеров Даниила Корнеевича. Тайную историю своей мамы и, может быть, свою, он унес с собой в могилу, не доверив никому – кажется, он не был женат и не имел детей… Вспоминая о нем, я всегда невольно думала и про его загадочную историю и принималась распутывать клубок своих предположений и фантазий: как оно там было, как могло быть… Но только сильнее запутывала, поэтому и оставила как есть.

Но «священную задачу» я выполнила и горжусь этим. Вермахтский кинжал живет у меня дома. Поэтому нет войны между нашими странами.

Шахматный этюд

(1982)

В самом начале восьмидесятых, когда приходилось подрабатывать переводами и преподаванием, у меня был частный ученик, по профессии адвокат, который замыслил путешествие в Россию с целью нажить приключений на свою голову.