Читать «Терская коловерть. Книга третья.» онлайн - страница 24

— Не в бровь, а в самый глаз заехала!

— Терской… ха–ха! казачкой, грит, назовем, ешь тебя еж. Ой, умру… Спросють меня добрые люди к предмету: «Ты откудова, земляк?» А я им: С «Терской казачки», родимые. Гы–ы…

Костер, казалось, тоже смеялся вместе с людьми. Он весело трещал горящим хворостом и беспрерывно сыпал в темное небо искрами. Не они ли, эти искры, становятся там, в беспредельной вышине, звездами? Казбек искоса взглянул на сидящую среди подруг Дорьку: она тоже провожает задумчивым взором порхающие над костром оранжевые светляки.

— А как ты, Дорька, хотела бы назвать нашу коммуну? — услышал Казбек сквозь гам голос председателя.

Дорька улыбнулась, поправила выбившиеся из–под платка волосы. Оборвав смех, все уставились на нее.

— «Терек», — сказала Дорька просто.

И Казбеку стало ясно, что лучшего названия вряд ли придумать сегодня.

— Так выпьем же за коммуну «Терек»! — закончил наконец свой затянувшийся тост председатель и опустошил коровий рог под аплодисменты коммунаров.

Весело было в тот майский теплый вечер возле коммунарского общежития. Далеко окрест по терской пойме разносились старинные казачьи песнй и молодецкие выкрики, сопровождающие лихую «наурскую» под игру на гармонике Дорькиной подружки Веруньки Решетовой. Завтра в поле с граблями да тяпками, а сегодня — веселись, коль причина выпала. Утихомирились далеко за полночь, когда и сыч–то, устав от собственного уханья, задремал на своем осокоре, а красная от возмущения луна выглянула из–за терского взгорья и покачала круглой, как у поварихи, головой: «И чего расшумелись, полуночники?»

— Прости, Звезда, пора мне спать, но жаль расстаться мне с тобою,

— несся ей навстречу слаженный хор мужских и женских голосов. Но вот и он умолкнул. Вслед за костром, который раз–другой вспыхнув прощальным пламенем, зачадил дотлевающими в темноте головешками, коммунары отправились в общежитие спать: мужчины на нижние нары, женщины и дети — на верхние.

Казбек тоже улегся на шуршащую солому, подложил руки под голову. Ему не хотелось спать. Перед глазами одна за другой проносились картины прошедшего дня. И на переднем плане этих картин была она, Дорька Невдашова.

— Глядите, бабы, чтоб сверху на нас не того… — попросил Осип Боярцев, пыхая в темноте цигаркой.

— А вы, казаки, поменьше… — донеслась сверху ответная просьба. Заливистый женский смех помешал Казбеку расслышать последние слова. «Дорька там с ними», — тепло подумал он, продолжая ощущать в груди чувство легкости и какой–то неземной радости.

За плетневой стеной заливались любовными трелями соловьи.

Глава вторая

Над аулом сияет месяц. Он, словно князь между вассалами, — так ослепительно его величие в сравнении с мерцающими вокруг звездами. С поистине барской снисходительностью смотрит этот небесный князь на плоские крыши чеченских жилищ и одинокого путника, бредущего по дороге между ними под ленивый перебрех аульских собак. Путник не торопится. Может быть, он не хочет злить быстрой ходьбой собак, а может быть, заслушался доносящейся из–за Терека песней?