Читать «Терская коловерть. Книга третья.» онлайн - страница 175

Анатолий Никитич Баранов

Последний ждал его в дортуаре с заплаканными глазами.

— Уезжаешь, значит? — спросил угрюмо, провожая взглядом засовываемую Трофимом под кровать корзинку.

— Уезжаю, Чижик, — шепнул в ответ Трофим. — Но ты не думай, я не забуду про тебя. Как устроюсь…

— Ладно, не трепись!.. Лучше поешь. Раздобыл тебе колбасы.

Трофим жевал колбасу, но она с трудом лезла ему в горло — какая–то неясная тревога сжимала временами его сердце. А вдруг он впутывается в какое–то нехорошее дело? Нэпман–то нэпман, но привел к нему его, Трофима, Ухлай, предводитель воровской шайки. Правда, в поручении нет ничего подозрительного и корзинка как корзинка — с сушеной фруктой и старыми книжками, но кто знает… Сходить нечто к Степану Андреевичу? А если запретит ехать? Прощай тогда Москва и летная школа. Представится ли еще когда такая возможность?

Все же, промучавшись сомнениями до вечера, Трофим решил сходить в ОГПУ, оставив корзину на попечение Чижика. Однако Степана Андреевича там не оказалось. Дежурный сказал, что начальник уехал и за него остался младший следователь Афанасий Подлегаев.

— Можешь обратиться к нему, — предложил дежурный.

— Да нет, не надо, — отказался Трофим от встречи с «задавалой», допрос которого до сих пор не изгладился у него и памяти.

А утром в сопровождении Чижика он отправился на вокзал.

— Гляди за тем корешом, что морда платком перевязана, — кивнул Чижик головой на дремавшего на диване мужика в драном пиджаке. — Как бы он у тебя корзинку не спер. Шнифер, сразу видно. Я его еще в сквере заметил.

— Зря ты на него, — возразил Трофим и потрогал на корзине замочек. — По–моему, мастеровой какой–то.

— Знаем мы таких мастеровых, — не согласился с ним Чижик. — Ну давай иди в вагон.

Трофим протянул подростку руку, но не удержался и крепко притянул его к груди.

— Смотри, про меня — никому, — сказал он на прощанье.

В Прохладную он приехал как–то незаметно для себя: не успел в окошко насмотреться на пробегающие мимо телеграфные столбы и машущие ребристыми крыльями лобогрейки в безбрежных хлебных полях. Ну да еще наглядится за дорогу — до Москвы, говорят, скорым поездом целых три дня ехать нужно. Он ступил на горячий от солнца асфальт перрона, не выпуская из рук корзину, поправил под френчем съехавшие на сторону штаны, усмехнулся вокзальной вывеске: почему — «Прохладная», если уже с утра от жары пить хочется? Заметив в тени вокзального здания огромную белую бочку с квасом, окруженную изнывающими от жажды пассажирами, подошел, напился на копейку освежающего, «семь раз женатого» напитка, затем направился к железнодорожной кассе за билетом. Касса оказалась закрытой, и Трофим от нечего делать побрел к привокзальному базару, шум от которого заглушал даже вздохи стоящего на запасном пути паровоза.

— Каймак! Кому каймак? Свежий, холодный, только что из погреба! — далеко окрест разносился сочный женский голос.