Читать «Цыганский роман» онлайн - страница 253

Я знаю, что безумно похож на Телегина… Я похож и на отца, но, в отличие от него, не буду лезть в драчку… Я лучше уступлю… Это было, когда я превращался в точку… Так что я понимаю Телегина!.. Но — понимаю… И понимаю, что у него, у Игоря, не было выхода. Политические — сумасшедшие фанатики… Они и там кричали: да здравствует товарищ Сталин! Да здравствует Сталин!.. Безумие!.. Можно верить, но не так слепо!.. Он же не поднимал андреевского флага в совдеповских лагерях!.. Эти фанатики его бы придушили. И при этом кричали бы: да здравствует!.. Их стреляют, а они: да здравствует!..

А уголовники не кричали… И к ним лучше относились… Они фактически правили в лагере… Например, артисты были из политических, но представления не начинались, пока не приходил лично сам пахан. Тех, которые кричали: «Да здравствуют Советы!» — Советы и били… Это у нас всегда так! Бей своих, чтоб чужие боялись!.. А уголовники честнее…

Так он болтался между ними… И охранники не знали, что с ним делать. Не то «фрайер», не то интеллигент вонючий — этих особенно не любили. И бросили Игоря к тем, откуда Миши выходили Машами, а Толи Тонями!.. Туда швыряли человека, если не могли подмять, сломать — не поддается!.. Ночь пробудет с этими «гомиками», другую, и всё — можете жаловаться!.. Только кто будет жаловаться, что его как последнюю суку!.. Позор — и прохода не будет! Молчали… Привыкали… Жить-то надо!.. И жизнь у «Маши» сносная — о ней заботятся… Миши и Кости… И это уже все — на всю жизнь!.. И после лагеря иди искать своих Маш и Миш… Мальчики, мальчики, мальчики кровавые в глазах!.. С тех самых пор… Будь оно проклято!.. Мальчики, ох, Господи!.. А что поделаешь, если старо как мир! Еще в Библии, священном писании города Содом и Гоморра, где мужчины с мужчинами, женщины с женщинами… Жители города Содома окружили дом Лота и потребовали двух ангелов Господних и кричали: «Выведи их к нам, мы познаем их». А «познаем» значило тогда совсем не то, что ныне. И сказал Лот: «Братья мои, не делайте зла! Вот у меня две дочери… Делайте с ними, что вам угодно…» Но братья желали познать именно этих!.. Братьев! И «поразили слепотою от малого до большого, так что они измучились…». Вохра не мучилась. Мучился Телегин. Образованный человек Игорь Яковлевич все знает, а слаб!

Я видел, как дядя Гриша, добрый, хороший дядя Гриша, приходил выгонять мою бабушку и тетю… Сила солому гнет! Аня Кригер ради сына чего только не делала!.. Дина — шуршала из-за своих, а из-за нее погиб Борис Никифорович… Я сам… Был… когда… Тетю Валю… Никто не знает, но я-то знаю!.. И это было отвратительно, а Телегин явился как месть…

После визита Телегина я решил расплатиться сразу за все. Пусть меня лучше убьют на фронте, среди своих, чем ковыряться в этой грязи!.. Игорь не прав — свои значит свои!.. И мой отец конечно же из тех, про кого говорил Игорь: пусть фанатик, пусть безумец, но свой!.. Свой!.. А я никакой — ни немецкий, ни наш. Федька или Юрковский — не наши, но никто их «копать» не будет, а я непременно попадусь… Уже сейчас спрашивают, кто что делал в оккупации!.. Я обязательно попадусь!.. Во враги народа попал?.. Попал! В «эти» тоже!.. Ну, не так, как бабушка, но все-таки!.. Лучше мне уйти… Подобру-поздорову!.. На фронт. Я видел, как солдатик полосовал жалкую клячу кнутом и при этом кричал: «Ну жидяра!» И про Абрама Марковича, пока на фронт не ушел, разное говорили!..