Читать «Загадки современной химии. Правда и домыслы» онлайн - страница 158

Число частиц, попадающих в окружающую среду, поражает воображение. В штате Нью-Йорк в канализацию в течение года спускают до 19 тонн шариков. По большей части, установки, фильтрующие сточные воды, не могут отфильтровывать микроскопические пластиковые шарики, а переоборудование нереально по экономическим соображениям. Питьевая вода не так опасна, потому что муниципальные водяные фильтры, в принципе, могут задерживать микрочастицы. Хотя, в каждой бутылке немецкого пива обнаруживаются микрочастицы, а воду для изготовления пива, вероятно, берут из тех же источников. В Канаде и США использование микроскопических частиц было запрещено, и производители приступили к удалению их из своих изделий. Ученые согласны с тем, что мы пока не можем полностью и адекватно оценить ущерб, наносимый микроскопическими частицами, но учитывая, что от них нет и особой пользы, их можно и запретить.

Однако проблема попадания пластиковых отходов в океан намного шире проблем, связанных с загрязнением его микроскопическими волокнами и шариками. Микрочастицы возникают также при разрушении пластиковых пакетов, бутылок и всякой иной тары, которую выбрасывают, и которая, в конечном счете, попадает в стоки, откуда вода, в конце концов, попадает в океан. «Подвергается биологическому разрушению». Эту надпись можно часто видеть на этикетках. Это касается пластика, который разрушается, попав в благоприятные для этого условия. Но беда в том, что в реальном мире таких условий практически нигде не существует. Согласно некоторым оценкам, соотношение между пластиковыми отходами и рыбой в мировом океане по весу составляет 1:5, и, при нынешнем равнодушном отношении к лозунгу «уменьшить, переработать и снова использовать», к 2050 году достигнет 1:1.

Учитывая эти тревожные данные, думаю, что я уже не смогу с прежней гордостью носить мой «сделанный из пластиковых бутылок свитер». Мало того, я еще подумаю, стоит ли бросать его в корзину для грязной одежды у стиральной машины.

Одеяла, воздушные шары и космические скафандры

«Бросьте бейсбольный мяч изо всех сил!» Эту фразу мы говорили добровольцу из публики в далеких восьмидесятых, когда вместе с коллегами Дэвидом Харппом и Ариэлем Фенстером рассказывали о пластмассах на выставке «человек и его мир», филиале знаменитой монреальской «Экспо-67». Целью броска было растянутое перед «питчером» на расстоянии нескольких футов спасательное одеяло из майлара. Однако перед броском мы рассказывали питчеру и всем присутствующим о пленках из полиэстера и их металлизированных версиях.

Концепция о соединении мелких молекул в длинные полиэфирные цепи была выдвинута и развита в тридцатые годы двадцатого века химиком компании «Дюпон» Уоллесом Карозерсом. Однако исследования свойств полиэстера отошли на задний план, когда Карозерс создал нейлон – полимер, имевший больший коммерческий успех. Тем не менее, британские химики Джон Уайнфилд и Джеймс Диксон продолжили работу Карозерса, и в 1941 году создали полиэстерную ткань, которая появилась на рынке под названием терилен. Потом, в 1946 году, «Дюпон» купил законные права на производство полиэстера и начал рекламировать этот материал как волшебный материал, не требующий глажки. Вскоре за териленом последовал майлар – полиэстерная пленка, которая была в тринадцать раз тоньше человеческого волоса, но могла выдержать удар бейсбольного мяча, летящего со скоростью 80 миль в час. Так как мы понимали, что ни один из добровольцев не сможет бросить мяч с такой скоростью, то единственным нашим опасением было то, что он промахнется и попадет в нас. К счастью, этого ни разу не случилось.